– Вы хотите сказать, что надо сдаться?

– Слава самоубийц – утеха для дураков. Мы не сдаемся. Мы выжидаем, когда представится возможность победить. Но мы не сможем ею воспользоваться, если будем парализованы или поджарены нейробластером.

Конечно, если бы здесь стоял настоящий репликатор… «Я уже настолько обезумела, что могла бы пожертвовать жизнями этих людей ради своего сына, – с горечью подумала Корделия, – но все же не настолько, чтобы потратить их даром». Не настолько обарраярилась.

– Вы окажетесь у Фордариана в заложниках, – предостерег Ботари.

– Я и так у него в заложниках – с того дня, как он захватил Майлза, – горько ответила Корделия. – Это ничего не изменит.

Несколько минут переговоров, которые велись через дверь, – и им удалось сдаться живыми, несмотря на то что охранники были взвинчены до предела. Корделия, Ботари и Дру бросили свое оружие в приоткрытую дверь. На всякий случай проверив незваных гостей сканерами, четверо охранников ворвались в комнату; другие, с бластерами на изготовку, остались в коридоре. Всех троих тщательно обыскали. Охранник, который обыскивал Корделию, озадаченно нахмурился, когда подозрительный бугор под ее болеро оказался все-навсего детской сандалией. Он положил ее на стол рядом с подносом.

Командир, в коричневом с золотом мундире, проговорил в наручный комм:

– Здесь все в порядке. Доложи милорду. Нет, он велел его разбудить. Хочешь потом объяснять ему, почему ты этого не сделал? Спасибо.

Все еще не пришедшего в себя часового, которого оглушил Ботари, унесли. Охранники велели Корделии, Дру и Ботари стоять лицом к стене и не шевелиться. Корделия не теряла надежды. Карин все же придет к ней, пусть даже к пленной – не может не прийти. А на разговор с принцессой ей потребуется не больше тридцати секунд.

«Стоит мне увидеть Карин – и ты мертвец, Фордариан. Ты можешь ходить, говорить, отдавать приказы и еще несколько недель не знать о своей гибели, но я решу твою судьбу так же бесповоротно, как ты решил судьбу моего сына».

Причина ожидания наконец прояснилась: в дверь протолкался сам Фордариан, голый по пояс, в зеленых парадных брюках и шлепанцах на босу ногу. За ним вошла принцесса Карин, зябко кутаясь в красный бархатный халат. У Корделии отчаянно забилось сердце. Сейчас?

– Так. Мышеловка сработала, – удовлетворенно начал Фордариан, но тут же изумленно хмыкнул, когда Корделия, оттолкнувшись от стены, повернулась к нему лицом. Властным движением руки он остановил охранника. Изумление на лице графа сменилось хищной ухмылкой. – Да еще как сработала! Просто великолепно!

Стоявшая позади него Карин в полном недоумении уставилась на Корделию.

«Это моя мышеловка сработала, – подумала Корделия. – И теперь берегись…»

– В том-то и дело, милорд, что не сработала, – скорбно доложил начальник охраны. – Мы не заметили эту группу на внешнем периметре дворца – они как с неба свалились, не потревожили ни одну контрольную систему. Так не бывает. Если бы я не пришел поговорить с Роджетом, мы могли бы и вовсе их не обнаружить.

Фордариан пожал плечами: он был слишком доволен результатом, чтобы гневаться на служебные упущения своих подчиненных.