«У них там такие сорочки… м-м-м…»

Глаза у нее сверкают – значит, что-то бессовестное дальше некуда.

Но красивое.

«А еще чулочки…»

Эти чулочки я помню хорошо. Анри от них в восторге.

Хотя мне сейчас не о чулочках бы думать.

Ко встрече с Эриком все готово, осталось только незаметно вернуть книги в Мортенхэйм – пока что они спрятаны у Луизы. Давно я не чувствовала себя такой сильной, а если говорить честно, никогда. Никогда раньше не забиралась в некромагию настолько глубоко: так, что во время перерывов на теорию хотелось стряхнуть книги с колен, кружиться в вихре силы, пропускать ее через себя и напитывать ею мир. Какой же это восторг – будоражащий, словно крепкий хмель, не сравнимый ни с чем! И сиюминутный, потому что я вынуждена скрывать свою силу. Потому что я – женщина.

Чем дальше я углублялась в парк, тем ýже становились дорожки. Деревья обступали со всех сторон, навстречу попадалось все меньше людей. Скамейка пристроилась в тени, рядом склонялись к воде разросшиеся гибкие ивы, ветви стелились по зеркальному пруду в небрежной ласке. Вдалеке, под аркой деревьев, раскинулся мост – резной, белоснежный, люди на нем казались игрушечными.

Я открыла ридикюль, чтобы достать зеркальце, и тут в затылок вонзилась ледяная игла взгляда. Холод хлынул вниз по позвоночнику, расплескался по телу, голова стала тяжелой. Я попробовала уйти на грань, но тщетно: парализующее заклинание превратило меня в живую статую. Пока что живую. Демоны! Я же изучала теорию обхода. Сопротивляться ему нельзя, только попытаться распустить плетение.

– Странное чувство, правда? Обладать такой силой, и не суметь ей воспользоваться.

Голос за спиной звучал точь-в-точь как во сне – чересчур певучий, чересчур высокий. Если бы я могла говорить, наверное, все равно не смогла бы вытолкнуть ни слова. Древесно-сладковатый аромат совсем рядом: Эрик облокотился на спинку скамейки – краем глаза я видела только светло-сиреневую замшу, натянувшуюся на сгибе локтя, и тонкую, по-женски изящную руку с перстнем-печаткой. На котором был изображен полукруг с лучами.

– Ты сильная женщина, Тесса. А можешь стать еще сильнее. И если захочешь, равных тебе не будет.

Рука скользнула по моей шее, я рванулась всем телом и магией, но откат зазвенел в ушах отчаянной слабостью: я так и осталась на месте. Силы утекали в парализующее плетение, как в бездну. Я чувствовала себя мухой, угодившей в паутину, и от этого хотелось рвать и метать, но… Нельзя дергаться. Нельзя. Нельзя! Будет только хуже. Не выберусь, но силы израсходую.

Как это вообще произошло? Как я могла так глупо попасться? Столько готовиться, чтобы сейчас превратиться в статую.

– У тебя столько вопросов и так мало ответов, милая. Но я тебе помогу. В отличие от твоего мужа мне нечего скрывать.

На нем не было перчаток, я видела холеные руки с отполированными круглыми ногтями. Холодные пальцы гладили щеку, а я ничего не могла поделать. Магия текла сквозь меня потоками, стягивалась к сердцу, вместе с кровью бежала по венам. Перед глазами клубилась тьма – настоящая, первозданная, истинная… бессмысленно запертая во мне.