— Должен быть еще один, шестой, — сказал я, решив для очистки совести найти и последнего оставшегося стрельца.

Мы еще раз обошли заросли и обнаружили-таки этого павшего воина. Им был молодой здоровый парень с русой бородой и круглыми как вареники ушами. Он лежал на боку, а рядом валялась разрубленная сверху стрелецкая шапка, внутри которой виднелся металлический котелок дешевого шлема. Я уже хотел отойти от его недвижного тела, как вдруг стрелец шевельнулся и застонал.

— Помоги, — попросил я Ваню, и мы общими усилиями перевернули парня на спину. Он открыл глаза и вполне осмысленно посмотрел на нас. На его голове оказалась здоровенная шишка величиной с куриное яйцо, но крови видно не было. Вероятно, тайный шлем и спас ему жизнь.

— Ой, больно! — тихо проговорил парень, поднимая руку к затылку.

— Кто это тебя так? — спросил я.

— Не знаю, сзади ударили, — растерянно ответил он. — Водицы испить не найдется?

— Нет у нас воды. Ты сам встать сможешь?

— Не знаю, попробую, а где все наши?

— Жив только десятник, остальных убили.

— Как так убили! — воскликнул он, опираясь ладонями о землю и пытаясь сесть. — Кто убил?

— Это и я бы хотел узнать. Вы где оставили лошадей?

— Возле дороги. А вы кто?

— Мы? — помедлил я с ответом, удивляясь, что он не узнает своего недавнего пленника. Потом понял, что в доспехах я выгляжу совсем другим человеком. — Мы прохожие. Услышали шум, вошли в лес, а тут гора трупов. Вставай, нам еще нужно вытаскивать вашего десятника.

Стрелец помотал головой, потом собрался с силами и поднялся на ноги, и встал, покачиваясь, как пьяный.

— Водицы бы испить, — словно извиняясь за свою слабость, произнес он, — голова кругом идет…

— Нет у нас воды, может быть, найдется у вас во вьюках? Пойдем, посмотрим. Где вы оставили лошадей?

— Это там, — он махнул рукой в сторону дороги и медленно пошел вперед, неуверенно переставляя ноги. Мы двинулись следом. Вынос тела десятника я решил оставить напоследок. Однако когда мы, наконец, добрались до дороги, десятник оказался уже там. Сидел на обочине в той же позе, что мы оставили его в лесу.

— Васильич! — обрадованно воскликнул стрелец. — А где лошади?

Тот посмотрел на товарища бессмысленным взглядом и опять впал в прострацию.

— Здесь они были, — растерянно сказал стрелец, показывая на место с примятой травой. — Анисима с ними оставили…

Мне тоже казалось, что начало заварушки с пищальными выстрелами из леса было где-то в этом районе. Я пошел посмотреть оставшиеся следы. Увы, кроме примятой лошадиными копытами травы и свежего конского навоза, здесь ничего не было. Исчез даже сторож Анисим. Скорее всего, его тело оттащили в лес, во всяком случае, по траве что-то тяжелое туда волокли.

— Ну, и что будем дальше делать? — спросил я, вернувшись к раненым.

Мне никто не ответил. Да и говорить было не о чем. До города пешком в таком состоянии стрельцам было не добраться, лошади исчезли. Осталось ждать случайной помощи. Однако за все время пока мы здесь находились, по дороге никто не проехал, так что, сколько ждать, было неизвестно. Раненым же нужна была как минимум вода. Сам заниматься ими я не мог по двум причинам: первая — едва стоял на ногах, вторая — опасался дальнейших сложностей со своими недавними конвоирами. Неизвестно было, как они поведут себя, когда к ним вернутся силы. Пока же они были слабы и беззащитны.