Делегацию сразу намеревались отвести в столовую, но Германов воспротивился предложению, и его повели в двухэтажные казармы.

Конечно, он понимал смысл термина «элитный», часто произносимый с экранов ТВ там, где он был лишним. Знал президент «Сбера» и о порядках в американских тюрьмах. Не потому что интересовался ими или хотел участвовать в кампании по защите прав заключённых. В свою бытность переводчиком с английского (после окончания института) ему довелось в составе инспекционной комиссии Интерпола поездить по тюрьмам США и Старого Света. Естественно, не секретным.

Тем не менее он представлял себе уровень содержания заключенных в западных тюрьмах и мог сравнить их с отечественным. Общеизвестно, что американские изоляторы комфортнее иных жилищ в той же Америке, ибо американские властьимущие подспудно почти все боятся лишиться свободы и готовят тюрьмы «как для себя». Разумеется, не общего назначения, а именно для заключения крупных дельцов. Но о том, что такие «элитные» учреждения имелись в России, Германов не знал.

Он с удивлением прошёлся по обоим корпусам, отметив, что камеры в них разные как по размерам, так и по интерьерам. В первом это были двухместные «квартиры» со всеми удобствами вплоть до ванного комплекса и телевидения. Во втором обитали «князья», и камеры их не уступали по комфорту квартирам российских чиновников. У них даже имелся доступ к интернету — без выхода в эфир, но получать информацию из внешнего мира этим заключённым ничего не мешало.

— Сколько их всего? — спросил Еремей Саркисович начальника тюрьмы Диванова; этот пятидесятилетний москвич до тюрьмы работал в прокуратуре Подмосковья и отличался по отзывам сотрудников жёстким характером.

— Двадцать восемь, — ответил Диванов. — Двое переведены в другие СИЗО.

— Почему?

— За плохое поведение, — ухмыльнулся начальник тюрьмы.

— Качали права? — догадался Германов, в свою очередь показав улыбку.

— То не так, это не так, еду в камеру, отбой не в девять, а в десять и так далее.

— Они так привыкли жить — чтобы все подчинялись. А почему камеры разные?

— В двухместных камерах сидят воры, доход которых оценивается в миллионы рублей. В одноместных…

— Миллиардеры?

— Близкие к ним по параметрам воровства.

— В народе ходила шутка, что миллиардеры не сидят вообще, за них отдуваются те, кто украл у соседа курицу.

— Взялись и за миллиардеров, губернаторов начали сажать.

— Ну, в таких тюрьмах можно и посидеть пару лет.

Диванов покривил губы, но промолчал.

— Хочу проверить бухгалтерию, — сказал Германов, выходя из хорошо проветриваемого, почти лишённого запахов, здания.

— Нет ничего проще.

— Сенин, займись, — сказал Германов своему эксперту.

— Карпухов, проводи господина Сенина в бухгалтерию, — велел Диванов одному из «белогвардейцев». — Ну что, Еремей Саркисович, пора пообедать? Или вы ещё что-то хотите посмотреть?

— Пообедаем, посовещаемся и решим.

— Идёмте, нас ждут.

Покормили гостей хорошо, на столах были даже тарталетки с красной икрой.

Германов не удивился этому. Сидели в ярославской МЧТ не простые воришки, а люди, ещё недавно облечённые немалой властью, имеющие мощные связи и средства за рубежом, до которых не дотянулись руки российской Фемиды. За комфортное обслуживание они и платили немалые деньги, в то время как власти закрывали глаза на юридический нигилизм такого «правосудия».