Нестор как-то спросил Мыследара, может ли он чувствовать боль? Ведь его тело не обладает разветвлённой нервной сетью. Потеряв палец или получив рану, человек испытывает боль. А вы?

На что плазмик ответил:

«Мы тоже испытываем боль, теряя фрагменты своих тел, хотя физика этого процесса у нас другая. Но какая разница, чем порождены наши переживания? Главное, что мы переживаем».

Конечно, и природа Земли также подчинялась фрактальным формулам, порождая фигуры самоподобия — траву, листья и стволы деревьев, фигуры живых организмов (тело человека тоже являлось сростком фракталов), но на Космороде математика и геометрия диктовали жизни формы в увеличенном масштабе, что невольно вызывало в памяти созерцателей фразу: красота спасёт мир.

На погасшей и застывшей звезде, где зародилась плазменная форма жизни, эта фраза соответствовала истине.

«Дружище, — сказал Нестор, насытившись эйфорией пейзажей, — а на чём вы передвигаетесь по космосу? Ты показал нам записи ваших косморазведчиков, но как они сделаны? Я не видел у вас ни звездолётов, ни космодромов».

«Звездолёты нам не нужны, — ответил Мыследар. — Существуют технологии просачивания сквозь потенциальный барьер, чем и является вакуум. Мы давно пользуемся ими».

«А к нам, в наш район Млечного Пути, не залетали?»

«У вас скучно», — простодушно заметил Мыследар.

«Почему?» — удивилась Жанна.

«Вблизи вашего солнца мало интересных объектов, которыми можно было бы увлечься».

«Вот уж не сказал бы», — возразил Нестор с обидой.

«А другие разумные? — продолжила расспросы Жанна. — Вы с ними контактируете?»

«Не с кем, в вашем галактическом витке нет цивилизаций».

«Не поняла! Совсем нет? У десятков миллионов звёзд?»

«Все цивилизации вашего звёздного кластера погибли. В радиусе пяти тысяч световых лет человеческая цивилизация — единственная уцелевшая. Да и то вы уже практически перешли аттрактор самоликвидации».

«Объясни! — потребовал Нестор. — Почему цивилизации погибли. И что это ещё за аттрактор».

«В Рукаве Ориона, где располагается ваша планетная система, было около сотни цивилизаций. Но они не смогли преодолеть внутренних противоречий и уничтожили сами себя в результате планетарных конфликтов и экологических катастроф. Это и есть аттрактор самоликвидации — фактор ограничения цивилизационных регрессов, который грозит всем цивилизациям социального типа. Земная как раз проходит этот барьер, являясь на сегодняшний момент самой агрессивной из существующих. — Мыследар помолчал. — Если не считать голдхоулцев».

«Кого?»

«Раса Голдхоула — термин соответствует вашим понятиям, которые вы используете, — наши соседи. К сожалению, очень воинственные соседи. У нас напряжённые отношения с ними, так как они стараются во всём ограничить нас, объявляя всевозможные санкции».

«Оба-на! — фыркнула Жанна. — И у вас то же самое?! Санкционная война?!»

«Ни хрена себе — пиндосы в космосе! — пробормотал Нестор. — Значит, звёздные войны — не выдумка наших писак?»

«Подожди, — остановила его Жанна. — Почему вы считаете нас самой агрессивной цивилизацией? Мы даже не вышли в космос как следует».