Дождавшись конца дежурства, поднимаем остальных. Десять минут на сборы и приведение себя в порядок, после чего выдвигаемся к выходу из Восточного тоннеля.
Там обнаруживаются занятые работой свины. Без особого пиетета выбрасывают растения, собирая грунт в тачки. Судя по тому, что солидная часть почвы уже отсутствует, работы ведутся всю ночь. Нас провожают разными взглядами — от злобно-испуганных до восхищённо-завистливых. К счастью, завязать беседу никто не пытается.
Оказавшись перед стальными створками, повторяю формулировку о том, что требуется проход. Повторяется та же процедура — подтверждаю, что в соседний сектор хочет убраться вся группа целиком и ворота начинают медленно открываться.
За спиной толпятся мутанты, осознавшие, что происходит нечто совсем необычное. А мы дожидаемся, пока створки разойдутся наполовину и по одному ныряем в тамбур.
— Эйра и Харр, левый фланг. Мы с Анто и Цнарой, правый. Если начнётся стрельба, работаем на подавление, потом я выдвигаюсь вперёд, а вы прикрываете. Харр, Цнара — при перестрелке просто укрывайтесь, на рожон не лезьте.
Нестройный хор голосов подтверждает, что все поняли услышанное. А я жду, пока начнёт открываться вторая пара створок. Мы все осушили ещё по одному «коктейлю», пустив в дело последние синие. За счёт этого организм сейчас чувствует себя относительно нормально. Но вот сердце учащённо колотится — сложно сказать, что нам может встретиться в сто девятнадцатом. Сейчас, я пожалуй не удивлюсь, если там окажутся какие-то разумные ящеры или змеи. Свинолюдей же наклепали как-то.
С лёгким шипением, металл приходит в движение. Жду, пока створки разойдутся на полметра и осторожно выглядываю. Тут нас тоже встречают. Но это хотя бы люди.
Седая старушка в наброшенном на плечи шерстяном платке и чём-то вроде чепчика на голове. Делает несколько шагов, приближаясь ко входу и с укоризной в голосе заявляет.
— Заходите же. Зачем вы прячетесь? В нашей обители добра, мы рады всем.
Глава X
Обитель добра? Звучит вроде неплохо, но вызывает подспудные опасения. Почему-то мне кажется, если кто-то прямо говорит, что он бьётся за добро, то его руки скорее всего по локоть в крови, а за спиной вереница мерзких дел, тянущих на повешение. Или четвертование с особой жестокостью.
Но откровенной угрозы пока не замечаю. За спиной улыбающейся старушки чистый тоннель, без всяких зарослей. Видны работающие люди — кто-то чистит стены, другие стоят на четвереньках, то ли оттирая пол, то ли занимаясь чем-то ещё. Оружия ни у кого вроде не видно.
Выхожу из-под прикрытия створки, переключая автомат на непрерывный огонь. В случае чего, залью тут всё свинцом. Ситуация с боеприпасами не сказать, что отличная. Но такой фокус провернуть, позволит.
— Чего ж ты лицо то своё прячешь? Ещё и автоматом своим водишь, как будто стрелять собрался. Мы люди мирные, зла никому не желаем.
Замерев на месте, жду. Кажется, что вот-вот перед глазами появятся очередные красные буквы, а бабка выпростает из-под громадного платка, что повязан на шею, спускаясь до пояса пару стволов. Но нет — пока всё тихо и спокойно.