– Если это нежить, я его сама грохну!

Мужик принялся резво нас догонять. Я высунулся по пояс из кабины и громадным сожалением узнал в ночном автостопщике того самого толстощекого дежурного, который вчера домогался ко мне расспросами во время слежки за Эльгой Куклинскас. Он что-то запыханно кричал нам на бегу, но разглядев мою физиономию, громко взвизгнул, на зависть любой девице, и сиганул обратно в кусты. Вот и объясняй теперь сталкерам, отчего у него такая реакция. Странная.

– Из твоих? – подозрительно прищурилась Ольга.

– Да, – не стал я лукавить. – Раз он дал стрекача, значит, к началу вечеринки мы уже опоздали.

– Так, ладно, – девушка тронулась с места. – Надо шум создать, андеды его любят. Слетятся, как ночные бабочки на свет. А тут как назло сигналка сдохла. Мысли есть?

Я немедленно выудил из бардачка одну из сохранившихся кассет и вставил её в старинную кнопочную автомагнитолу. Раз нужен шум, пусть и музыка играет, всяко веселей ехать будет.

Приборчик проглотил носитель и в колонках бодро заиграли пронзительные гитарные запилы.

– Что это? – скривившись, спросила сталкерша, услышав вибрирующий баритон Егора Летова.

– «Гражданская оборона», – охотно ответил я.

– А ничего другого нет?

– Наташа Королёва, Игорь Николаев...

– Убедил, оставь, – она отчётливо скрипнула зубами.

Меня всё больше охватывало безудержное веселье, будто вместе с брутальным панковским роком в меня заливалась водка напополам с адреналином. В какой-то момент я не удержался и принялся подпевать:

– А при коммунизме, всё будет зашибись! Он наступит скоро, надо только подождать...

Чувства, которые нахлынули со всех сторон, затмили взор разноцветными вспышками.

Я снова стоял за гаражами, находящимися через дорогу от школы. Мне было всего пятнадцать – я только недавно попробовал на вкус водку, со сползающей набекрень этикеткой, и поцеловался с девчонкой с параллельного класса. И от одного, и от другого у меня знатно поехала крыша. Голова кружилась от новых ярких эмоций, и стайка хулиганов, самозабвенно метелившая кого-то вдалеке, прошлась по моему хорошему настроению, как вилка по стеклу. Нет уж, без меня какая драка! Я скинул портфель и верхнюю одежду в сугроб и радостно понёсся навстречу недоумевающим ребятам. Их замешательство легко читалось на обернувшихся лицах – они только что нашли лёгкую жертву в виде одного из местных «очкариков» и никак не ожидали, что на них с яростным криком набросится обычный прохожий. Который, по всем писаным и неписанным правилам, должен был отвернуться и тихо прошмыгнуть мимо. Кто же знал, что этот случайный свидетель получает необъяснимый кайф, идя наперекор обстоятельствам. Даже если его самого закатают потом в гипс на пару месяцев.

Воспоминания отпустили меня так же резко, как и утянули к себе. Песня и окончиться толком не успела. Что ж, теперь я помнил своё детство, пусть и фрагментарно, но достаточно, чтобы объяснить ту лихую весёлость, что одолевала меня с каждым новым припевом.

– Зря я про шум сказала... – посетовала Ольга, всё чаще бросая взгляды на магнитолу.