– Слушай, братец, посмотри в бардачке, там свечей случайно нет? – донеслось из-за капота.

– Сейчас.

Я подёргал закрытую крышку, и та неожиданно оказалась у меня в руках. На грязные коврики тут же высыпались какие-то просаленные документы с журналами, несколько пыльных аудиокассет и всякая мелочёвка. Чего тут только не было – и мотки медной проволоки, и пружинки с шестерёнками, и монетки всех номиналов. А ещё пуговицы, батарейки, какие-то согнутые металлические спицы, рассыпанные спички и зубочистки... Не хватало в этом хламе, разве что, свечей зажигания. Ну, кто бы сомневался.

Не сдаваясь, я поворошил невывалившееся на полках и вскоре был вознаграждён за старание сразу двумя пусковыми устройствами, завёрнутыми в холщёвую тряпицу. Рядом с ними нашёлся автомобильный баллончик с краской и несколько рожковых ключей.

– Есть, держи!

Ольга радостно выхватила находку из моих рук и вскоре снова уселась за руль. Двигатель поначалу сухо закашлял безо всякого энтузиазма, но неожиданно под капотом пронзительно пыхнуло синим, и он взревел раненным зверем. Девушка сбавила обороты и радостно расхохоталась, хлопнув ладонью по торпеде:

– Рано на покой собрался, дедуля!

– Неужели не нашлось ничего поновее этой рухляди? – спросил я, облегчённо выдохнув.

Настроение неудержимо рвануло ввысь.

– О, ещё один умник нашёлся! – она строго посмотрела на меня. – Здесь хотя бы ключи были.

– А без них завести никак?

– Можно, в принципе. Только хрен ты куда уедешь – почти у всех блокировка руля сейчас стоит. Эх вы, мужики, насмотритесь своих киношек...

Олег захлопнул капот и жестом попросил меня покинуть кабину. Я смахнул наружу весь ненужный хлам, и вышел на свежий воздух, прихватив с собой лишь аэрозольный баллончик. Не пропадать же ему зазря. Пока сталкер усаживался поближе к супруге, прогревающей мотор, я быстренько нарисовал на бело-ржавом капоте большую, размашистую букву «П». Не знаю, почему, просто так показалось красивее.

– Давай, Пикассо, поехали уже.

Стоило мне вернуться на место, как «Газель» довольно бодро вырулила с места. Дальше всё оказалось проще некуда – смотреть в карту и подсказывать нужные повороты. Чисто как навигатор.

В дороге было особо не до разговоров – приходилось смотреть во все глаза, чтобы не проворонить опасность или особо коварную колдобину, укрытую листвой. Всё ж таки «Газель» – не джип, и застрять на ней гораздо проще. И пусть ехали мы с включенными фарами, иногда приходилось останавливаться и с фонариками проверять подозрительные места. Так что на дорогу, ведущую к бывшему егерскому кордону, удалось выехать лишь за полночь.

– Всё, дальше по-прямой, до упора, – махнул я рукой. – Колея чистая, без сюрпризов.

– Ой, хорошо! А то тащимся, как черепахи, – посетовала девушка, вжимая педаль газа.

Нас затрясло куда сильнее, но заветная цель становилась всё ближе, с каждой минутой. Правда, скорость едва не сыграла с нами злую шутку – мы чуть не проскочили мимо какого-то мужика, стоявшего на обочине и отчаянно махавшего нам руками, будто ловил попутку. Ольга немедленно помянула его мать и резко остановилась, заставив нас схватиться за ручки, чтобы не оставить отпечаток собственного лица на лобовом стекле. «Газель», не готовая к такому издевательству, жалобно взвизгнула тормозами и едва снова не заглохла.