– Да уж, – вздохнул инспектор. – На редкость жестоко. Доктор Мэтьюсон сказал, что ногти на его руках были обломаны, а горло от крика…

– Я осмотрела часовню сразу после того, как всё случилось, – чуть повысила голос Оливия, не желавшая, чтобы инспектор обсуждал подробности гибели Джорджа при Виктории. – На полу хрустел песок. За распятием я обнаружила пустой полотняный мешок. Его скомкали и засунули за перекладину, а повреждённая паутина указывала на то, что это произошло совсем недавно. В противном случае хозяин паутины успел бы ликвидировать ущерб.

– А брошь? – хрипло спросила Виктория. – Зачем Присцилла украла мою брошь и вложила ему в руку?

– Чтобы вас заподозрили в убийстве мужа, конечно. Присцилле было хорошо известно, что в вашей семье есть некоторые разногласия, и она вновь перестраховалась. Это и стало первой её ошибкой.

– Почему? – быстро спросил инспектор.

– Потому что эта деталь была настолько лишней… – Оливия осуждающе покачала головой. – С этого момента я начала подозревать буквально всех – Оскара Финча, Анну, Адель-Бернадетту, Хигнетта и даже мисс Прайс.

Не оборачиваясь, Оливия почувствовала, как её слова задели Филиппа за живое.

– Каждый из них мог быть ребёнком Айрин Шепли, – продолжила она, – и каждый мог мстить за неё. По возрасту они все подходили на роль незаконнорождённого отпрыска лорда Артура. Однако как я ни пыталась выяснить, кто же родился у Айрин – мальчик или девочка…

Дверь снова распахнулась, на этот раз без стука, и вошли Оскар Финч, Адель Хигнетт, прижимавшая к себе крепко спящего младшего сына, и Анна, ведущая за руку старшего, Робера.

Инспектор хотел было разразиться гневной отповедью, но Оскар Финч прижал палец к губам и укоризненно кивнул в сторону спящего малыша. Тогда Грумс вскочил из-за стола и, подбежав к двери, запер её, хотя никакой необходимости в этом уже не было – все, кто находился в Мэдлингтоне, собрались здесь, и никогда ещё в тесном кабинете старого лорда не было так многолюдно.

– Чёрт знает что такое, – пробормотал инспектор, протискиваясь к столу мимо вновь прибывших. – Знал бы я, что так будет, вызвал бы вас, мисс Адамсон, в полицейский участок.

Виктория, поколебавшись, уступила место в кресле Адель Хигнетт, тут же устроившейся в нём с обоими мальчиками, а сама пересела к Седрику, на диван, и недовольно зажмурилась, когда солнце принялось скользить по её лицу. Финч устроился рядом с Хигнеттом, Анна притулилась на крошечном вертящемся стуле возле глобуса, и все вдруг обратили внимание на то, что она сменила передник и наколку горничной на выходное платье, и глаза её не опущены скромно, как и подобает прислуге, а смотрят на всех с насмешливым вызовом.

Когда все расселись, Грумс обвёл всех присутствующих недовольным взглядом и жестом велел Оливии продолжать.

– Так вот, – продолжила она, – в деревне, с лёгкой руки Присциллы, которая навестила парализованную миссис Баркер и подкинула ей эту вздорную идею, пошли слухи о том, что призрак Айрин вернулся и мстит Понглтонам. Разумеется, это не могло быть правдой. Подобная версия была выгодна либо тому, чьим мотивом было наследство, либо тому, чьим мотивом была месть. И мне понадобилось непозволительно много времени, чтобы понять: в действиях убийцы оба этих мотива объединяются, и тогда я впервые всерьёз заподозрила Присциллу. Однако я была слепа так долго, что моя слепота чуть не стала причиной новой трагедии.