– Нет, против такой постановки вопроса я не возражаю, – сказал олигарх.

Он поискал глазами стул, поставил его поудобнее и сел. Гурову оставалось сесть на кровать. Прежде чем начать беседу с хозяином дома, он обратился к Крячко:

– Слушай, пройди в комнату Капралова, осмотри там все хорошенько, а потом опечатай.

Крячко вышел, вслед за ним, немного помедлив у дверей, вышел и Верховский. Гуров и хозяин поместья остались вдвоем.

– Прежде чем вести речь об убийстве Капралова, я хотел спросить вас о другом, – сказал сыщик. – Сегодня я вместе с вашим водителем Бурилкиным ездил в Пензу по поручению вашей дочери. Ей срочно потребовалось купить спортивное питание для своего жениха. В ходе поездки обнаружилось несколько странностей. Например, когда Бурилкину потребовалось оплатить товары, на счетах не оказалось денег. А на обратном пути нас ожидала засада. Какая-то машина перегородила нам дорогу, оттуда открыли стрельбу. Если бы не мастерство Бурилкина и не моя помощь, водитель не вернулся бы в поместье. После возвращения у нас с ним состоялся разговор, из которого я понял, что он считает вашу дочь виновной в организации этой засады. Правда, когда я спросил его об этом впрямую, он все отрицал. Я говорил и с вашим секретарем. Он признался, что Диане не стоит доверять. Теперь у меня вопрос к вам: почему нельзя доверять вашей дочери? Какие у вас с ней отношения?

Олигарх выслушал энергичную речь Гурова с безразличным видом, лицо его ничего не выражало.

– Вы закончили? – сказал он. – Хорошо, я отвечу на ваши вопросы, хотя не вижу, как они связаны с гибелью моего управляющего. Итак, какие у меня отношения с Дианой. Отвечаю: отношения самые лучшие, о каких можно только мечтать. Диана – любящая, внимательная дочь. У нас с ней нет никаких разногласий. И я не могу поверить, что Владимир мог сказать такую чушь – что, мол, Диане нельзя доверять. Вы, наверное, его как-то не так поняли. Вообще-то он очень толковый, преданный мне работник и никак не мог сказать что-то плохое про мою дочь. Что касается Бурилкина, то он отличный водитель, но в голове у него настоящая каша. Он, конечно, мог вообразить какие-то происки Дианы, какую-то засаду… У него пылкое воображение, и его нельзя принимать всерьез.

– Вы забываете, Аркадий Семенович, что я тоже был в машине вместе с Бурилкиным, – напомнил Гуров. – И тоже попал в засаду. Я отстреливался, выпустил целую обойму. Вы считаете, что это тоже мое воображение?

– Нет, конечно… – нехотя согласился Стратонов. – В таком случае это те же бандиты, что пытаются меня убить. Ничего нового. Нет никаких оснований припутывать Диану к этой криминальной истории.

– Хорошо, я понял. Тогда перейдем к Капралову. Вы вполне доверяли своему управляющему?

– Да, Федор Кузьмич, безусловно, человек, заслуживающий доверия, – твердо произнес олигарх. И затем, после некоторой паузы, добавил: – Был.

– Он не страдал от избытка воображения? От пылкой фантазии – как вы сказали про водителя?

– Нет, Федор Кузьмич был человек весьма рассудительный.

– Как вы думаете, что в таком случае могло заставить его среди ночи идти в комнату убитого охранника Цыплакова – замечу, комнату, опечатанную полицией?