– Осталось ответить только на два вопроса, – сказал Гуров. – Кто этот убийца и каким образом он вынудил Капралова среди ночи встать с постели и отправиться в комнату Цыплакова? Но прежде чем мы будем в этом разбираться, повторю свою просьбу Владимиру Игоревичу: разбудить всех, начиная с самого Стратонова. Я буду проводить допрос в связи с убийством.

– Прямо так – допрос? – удивленно поднял брови Верховский. – А как же ваши обязанности по охране Аркадия Семеновича?

– Я тут уже говорил своему коллеге Крячко и теперь вам повторю, – ответил Гуров. – Я считаю, что задача охраны Стратонова отошла на второй план. В поместье произошло уже третье по счету убийство. В связи с этим главной стала задача поиска и наказания убийц. В конце концов, мы с Крячко не подписывали никакого контракта с господином Стратоновым. А вот служебную присягу принимали. И чтобы больше этот вопрос не возникал, разъясните это новое положение вашему хозяину.

– Хорошо, я ему скажу, – кивнул Верховский и вышел.

– Пока никого еще нет, давай тут все осмотрим, – предложил Лев. – Я осмотрю убитого, а ты проведи обыск в комнате. Думаю, время у нас будет: ведь секретарю надо не только разбудить хозяина, но и объяснить ему новую расстановку сил в поместье.

Он наклонился над телом Капралова и осмотрел карманы его брюк. В них было пусто. В это время Крячко ползал по полу, внимательно изучая все углы.

– Вот, нашел! – вдруг воскликнул он.

Гуров подошел ближе. Крячко держал в руках пистолетную гильзу.

– Где-нибудь и вторая должна быть, – сказал он. – Сейчас найду.

Стас начал искать вторую гильзу, а Гуров в это время окинул взглядом комнату. Еще в самый первый момент, когда только вошел сюда и включил свет, он обратил внимание на страшный беспорядок: на полу возле шкафа валялось белье, постель погибшего охранника, до этого аккуратно застеленная, была перевернута. Складывалось такое впечатление, что здесь что-то искали.

Между тем Крячко отыскал под шкафом вторую гильзу и аккуратно положил обе в пластиковый пакет.

– Ну вот, начинают накапливаться вещдоки, – заметил он.

В коридоре послышались шаги, и в комнату вошли сначала Верховский, а за ним и Стратонов.

Олигарх остановился на пороге и горестно всплеснул руками:

– Не может быть, не может быть! Федор Кузьмич! Да, это зашло слишком далеко…

– Совершенно с вами согласен, – заметил на это Гуров. – Я тоже считаю, что дело зашло слишком далеко и пора всем открыть карты. Садитесь, Аркадий Семенович, и давайте побеседуем.

– Что, прямо здесь? Над мертвым телом? – удивленно воскликнул хозяин поместья.

– А чего откладывать? С вами поговорю здесь. Потом тело уберем… Кстати, в доме есть место, где его можно было бы разместить до утра? Большой холодильник или что-то подобное?

Стратонов пожал плечами – он явно не разбирался в устройстве своего поместья. За него ответил Верховский:

– У нашего садовника Глухарева, я знаю, есть ледник, он на нем держит луковицы цветов, которые не переносят избыточного тепла.

– Вот туда и уберем убитого, – кивнул Гуров. – А после этого я побеседую с остальными обитателями дома. Вас, как человека занятого, я хочу отпустить первым. Вы не возражаете?