Мы останавливаемся и становимся друг напротив друга, сбоку от нас столы, но мы достаточно далеко, чтобы кто-то смог подслушать наш разговор.

– Ты это сейчас о Соньке говоришь? Ты видела меня с ней?

Он даже не стал отрицать. Но по моему взгляду все понял и грязно выругался, нервно потрепав волосы.

Ему очень идёт растрепанная причёска, особенно с этим костюмом и чёрной рубашкой. Он нереальный, таких, как он, больше нет. И сейчас стоит здесь и нервничает, думая, что я спалила его с другой. Финита ля комедия.

Горько ухмыляюсь, стараясь держать эмоции под контролем, хотя чувствую как подергивается край губы.

Я не буду плакать при нем, не дождётся. Я не настолько слабая.

– Видимо, о ней, – выплевываю.

Яр снова ругается, так громко, что на нас обращаются взгляды от рядом стоящего стола, но парень словно этого не замечает, он и не собирается прерываться и прекращать выяснять отношения.

– Ян, она мне не девушка. Я не знал, что ей взбредёт в голову неожиданно приехать, но я уже отправил ее домой, Соня нам не помешает.

Как же это смешно звучит. И смешно, и грустно. Не помешает.

Не девушка, правильно, а невеста, это же совершенно другое. Я не такая наивная дурочка, как он может подумать, и понимаю, что пока у них достаточно свободные, ни к чему не обязывающие отношения, потому что их временно разделяет расстояние, но это не отменяет того, что она к нему приехала и требует к себе внимания. Она здесь, а он, судя по тому, что обнял ее в ответ, совсем не расстроен ее приездом, а как раз наоборот. Это же очевидно.

– Домой… – говорю хриплым голосом. Прокашливаюсь. – К себе?

Яр морщится, явно не хочет отвечать на такие компрометирующие вопросы, но лучше будет больно сейчас, а не тогда, когда я буду по уши влюблена.

– Пришлось, она друг семьи и я не мог ее отшить, не мог оставить ее в отеле. Мой дед, он сам все решает, это его дом, – пытается он вывернуться, это можно понять по бегающим глазам. – Ян, детка, послушай, она уедет в ближайшие дни и мы с тобой…

У меня второй раз за это время звенит в ушах, а ноги вновь подкашиваются, поэтому я нахожу первый попавшийся стул и усаживаюсь на него, чтобы не потерять сознание. На лбу проступает пот.

– И ты, ты тоже уедешь к ней, – шепчу сухими губами.

– Что? Тебе плохо? – мельтешит Бесов рядом. – Говори громче.

Начинаю часто дышать, мне кажется, что проходит какое-то время, пока я поднимаю на него взгляд и восстанавливаю дыхание. Головокружение проходит и я снова могу разумно мыслить.

Я уже знаю, что именно ответить этому обманщику. Он врет и я буду делать то же самое, тем самым смогу обезопасить себя. Я делаю то, что должна.

– Я говорю, что Сашка предложил мне быть вместе и я согласилась, у меня к нему сильные чувства, а то, что у нас было с тобой, я хочу забыть.

Произношу все на одном дыхании. Смотрю на то, как меняется выражение его лица, как из виноватого оно переходит в злое, появляется оскал, который настораживает и немного пугает, заставляя прикусить щеку до стального привкуса во рту. Но вот только успокоится это никак не помогает, я должна быть холодной, не должна ему верить.