Он гладит мою руку, безотрывно смотрит в глаза, облизывает губы и это выглядит настолько завораживающе, что я даже не замечаю того, как он наклоняется ко мне почти вплотную, наши губы слишком близко, но он больше ничего не делает. Ждёт пока я выберу его.

В одно мгновение, в порыве, я хочу дать ему положительный ответ, но резко останавливаю себя и говорю то, от чего на душе и сердце становится тяжело.

– Ярослав, не нужно, – произношу с горечью. – Я не хочу, чтобы слухи про нас продолжали распространяться, ты скоро закончишь школу, а мне ещё здесь учиться.

Это то, о чем я думала слишком много времени. Ему осталось отучиться полгода, он уедет, а я останусь с разбитым сердцем.

– Дурочка ты, Савушкина, – грустно улыбается он и отпускает мою руку.

Я только хочу открыть рот, чтобы сказать ему о том, что передумала, но громкий голос вырывает меня из потока мыслей.

– Эй! Это что мы тут делаем? Почему такой дымарь! Я вам, малолетние блудницы…

Поднимаю глаза, сталкиваясь с недовольным взглядом уборщицы. О, Боже! Только не это!

Мы с подругами срываемся с места, бежим к лестнице с визгом, в этот момент, я теряю Бесова из вида, но сейчас не до этого.

Выбежав на улицу я сбивчиво говорю то, о чем сейчас думаю.

– Это плохо. Очень плохо…

Из кабинета директора я выхожу на ватных ногах, вполголоса прощаюсь с девушкой-секретарем, которая даже не удосуживается оторвать глаза от компьютера. Бросаю потерянный взгляд на своё отторжение в зеркало и вижу свою бледную кожу, такую, словно ее разрисовали мелом, опухшие от слез глаза и покусанные красные губы. Непривлекательная картина.

Последние полчаса показались кромешным адом, все это время меня вместе с девчонками отчитывала директриса, но самое страшное меня ожидает дома, потому что бабушке все уже сообщили. Я с ней ещё не виделась, но совершенно точно знаю одно: она ждет меня, чтобы наказать.

Я иду вперёд, не видя ничего перед собой. Впервые мне так страшно за себя, за то, что со мной могут сделать. Раньше я не портачила так серьезно, а тут меня застукали за курением. И где? В самой школе! И никому же не докажешь, что я эту гадость в рот не брала.

А одноклассниц я обвинять не буду, ведь сама же пошла, могла бы оставить их, как только почувствовала неладное.

Дура я наивная, мои мозги куда-то пропадают, когда передо мной появляется Бесов Ярослав, я сразу начинаю вести себя неподобающе шестнадцатилетней девушке.

Меня кто-то активно трясет за плечи и я, подняв глаза, натыкаюсь на обеспокоенный темный взгляд.

– Януль, что с тобой? – хрипит Ярослав, но я, не слушая, отталкиваю его и иду дальше в неизвестном направлении. – Эй, подожди! Да ладно тебе, подумаешь отчитали. В первый раз, что ли?

Он не понимает. Не понимает… Меня не просто отчитали, меня высекут! Жаль я этого не могу сказать, это же так постыдно и ужасно.

Я даже себе боюсь признаться, что нахожусь в токсичных отношениях с бабушкой, что я жертва, от этих мыслей у меня тянет внизу живота и я готова избавиться от школьного обеда прямо в коридоре.

Я снова чувствую захват на руке и снова отталкиваю настойчивого парня.