Несомненным  фаворитом, особенно среди моряков, считался «Юра» (по-латышски - море). На его дверях с 1939 года бессменно стоял знаменитый швейцар Матвеич. В 1980 году это был сухонький  бодрый старичок  с особым прикусом, выдающим отсутствие основной массы зубов. Его бесстрастное лицо с желтоватым восковым оттенком  умело скрывало симпатию, которую он питал к завсегдатаям. С последними он был не прочь перекинуться шутками, качество которых было вполне на уровне. С незнакомцами он был суров, особенно если те докучали ему глупыми вопросами типа: «А как было при немцах?» или «Какие офицеры давали больше на чай - русские или немецкие?». Когда Матвеич был в настроении, он мог даже снизойти до ответа: «Настоящие офицеры не бывают скрягами!»

Для меня так и осталось тайной, как его называли немецкие офицеры. Но почему-то уверен, что не Матвеич…

О старике ходило немало легенд. В основном, это касалось его мнимого богатства, частью которого было трудно воспользоваться по причине выхода  из обращения  рейхсмарок.

Кроме того, и это совершенно точно, у Матвеича была молодая жена. По сравнению с ним, конечно…

Популярным местом отдыха офицеров был также ресторан «Лиепая» и, конечно же, Дом офицеров, известный своими культурными традициями и, в частности, неплохим театром  Балтийского флота. Откровенно говоря, я был там лишь однажды, да и то не на спектакле, а на какой-то конференции.  В тот день меня вызвал комбриг:

- Выступите на конференции от соединения, с докладом.

- С каким докладом? На какую тему?

- А вам разве не все равно. Вы же опытный командир. На месте сориентируетесь.

- А если буду первым выступающим?

- Будете третьим.

- Есть!

- Тогда ДОФ. 15.00

Любители экзотики могли отправиться в Гробиня - небольшое, но древнее селение, километрах в двадцати к западу. Там находились знаменитый загородный ресторан и симпатичный пивной бар. Говорили, что там время от времени возникали потасовки на национальной почве, но мне, видимо не везло. Ни разу  в жизни, а в Латвии я провел все-таки лет пять, мне не довелось встретить враждебных  выпадов, оскорбительных высказываний и чего-нибудь в этом роде. Тем горестней сознавать, что именно Латвия продолжает лидировать на поприще русофобии.

Впрочем, смотря что воспринимать, как проявления национализма и непримиримости.

Помнится мой сосед, пожилой и редко «просыхающий» латыш, заходил под вечер в гости и, получив требуемые сто грамм, любил вспомнить, что Лиепая  капитулировала  9 мая 1945 года, то есть гораздо позже Берлина (как и вся Курляндская группировка немцев). Причем, каждый раз он завершал аудиенцию одной и той же фразой:

- Как говорил  наш фюрер «Как же вы все мне надоели!»

И вместо точки, как правило, следовал удар лбом по столу…

В том же древнем поселении Гробиня было несколько симпатичных церквей, которые было интересно посещать, к примеру,  в Сочельник  во время публичных проповедей. Особенно, если рядом был кто-то владеющий латышским.

«…Братья и сестры, темная ночь продолжает царить над нашей землей, поэтому мы, как никогда должны сплотиться…», - неторопливо  вещал пастор, создавая для таких как я, ощущение причастности к какому-то «масонскому заговору».