«Итак! – сказал он. – Вы наконец попались, Кармело! Вы меня звали – и вот я здесь. Чего вы от меня хотите, мошенник?»

Нери произнес свирепое проклятие сквозь зубы и на мгновение стал похож на дикое животное, готовое к прыжку.

«Вы меня предали, – сказал он жестоким, но приглушенным голосом, – вы следовали за мной и выследили меня! Тереза обо всем мне рассказала. Да, теперь она принадлежит вам – вы добились своего. Идите и возьмите ее – она вас ждет, заставьте ее говорить, как сильно она вас любит, если сможете!»

Какая-то насмешка и одновременно угроза во взгляде бандита заметно поразила молодого офицера, поскольку он воскликнул торопливо:

«Что вы хотите сказать, негодяй? Вы же не – о Боже! Вы же не убили ее?!»

Кармело разразился громким диким смехом.

«Она сама убила себя! – вскричал он в исступлении. – Ха, ха, я знал, что вы содрогнетесь от этого! Она схватила мой нож и нанесла себе удар! Да, чтобы не видеть ваше лживое бледное лицо снова, чтобы не чувствовать ваших проклятых прикосновений! Найдите ее – она лежит мертвая и улыбающаяся там, в горах, и ее последний поцелуй был для меня! Для меня! Вам ясно?! Теперь идите! Дьявол вас побери!»

Жандармы вновь угрожающе сомкнули мечи, и разбойник вернулся в состояние своего угрюмого напускного безразличия, подавив гнев. Но человек, с которым он говорил, стоял пораженный и находился, казалось, на грани обморока: его бледное лицо побелело еще больше, он механически двинулся прочь меж любопытных зевак ни жив, ни мертв. Очевидно, он получил неожиданный удар – глубокую рану, которая не скоро заживет.

Я подошел к ближнему жандарму и сунул пять франков ему в руку.

«Могу я перекинуться парой слов с арестантом?» – спросил я небрежно. Офицер заколебался.

«Только одна минута, синьор. Поторопитесь».

Я обратился к разбойнику тихим и чистым голосом:

«Нет ли у вас сообщения и для некого Андреа Лучиани? Я его друг».

Он взглянул на меня, и темная улыбка исказила его черты.

«Андреа – отличный парень. Передайте ему, что Тереза мертва. А я – хуже, чем мертв. Он поймет, что это не я убил ее. Я бы не смог! Она зарезалась, прежде чем я успел остановить ее руку. Но так даже лучше».

«Она предпочла умереть, чем стать собственностью другого мужчины?» – спросил я.

Кармело Нери согласно кивнул. Или мои глаза обманывали меня, или у этого покинутого злодея блеснули слезы в глубине злых глаз.

Жандарм сделал мне знак, и я отошел. Почти в этот же момент появился командир небольшого отряда офицеров, размеренно позвякивая металлическими шпорами по каменной мостовой, он запрыгнул в седло и отдал команду – толпа расступилась в стороны, они пустили лошадей галопом, и через мгновение вся группа исчезла, увозя огромного хмурого бандита. Люди разделились на небольшие группы, взволнованно обсуждая случившееся, и постепенно разошлись по домам или возвратились к своим занятиям, таким образом, огромная площадь опустела быстрее, чем кто-либо мог вообразить. Я бесцельно бродил некоторое время, погрузившись в глубокую задумчивость. Пред моим мысленным взором была хрупкая верная Тереза, описанная таким образом капитаном-сицилийцем, которая лежала замертво на одиноких просторах Монтемаджорре с раной на груди, освободившей ее от всякой мужской любви и притязаний. Так значит, все же были в мире женщины, которые предпочли бы смерть измене? Странно! Очень странно! Должно быть, их нужно искать среди бедных женщин – таких как возлюбленная этого бандита. Холеная герцогиня в шелковых одеждах сочла бы кинжал вульгарным утешителем и скорее предпочла бы любовника, а еще лучше – нескольких любовников. Только грубые невежды предпочитают могилу позору – современное образование дает нам более мудрые инструкции и учит не быть слишком брезгливыми в таких пустяках, как нарушение данного слова или обещания. Время благословенного прогресса! Время постоянного движения вперед, когда яблоко греха так ловко замаскировано и столь красиво раскрашено, что мы можем фактически поставить его на фарфоровое блюдо и вручить друзьям, как ценный отборный плод добродетели, и никто не заметит мошенничества, которое мы совершаем, нет, мы ведь едва видим его и сами, настолько хороша подделка!