– Какой грек? О чем вы? – не удержался Байков.
– Лет десять назад, когда я служил в Константинополе, меня пригласили на греческое торговое судно – оказать помощь одному из членов команды, который страдал лихорадкой. Только жар был вызван не малярией, а сквозным ранением обеих ног. Бедняга бредил, открывал время от времени глаза, улыбался и что-то бормотал. Язык я не разобрал. Это была какая-то смесь из английского, турецкого и французского. Вот только по-гречески он не сказал ни слова. Я промыл и перевязал ему раны. Вроде бы ничего особенного, если бы не одно «но»… Помочь ему меня попросил не кто-нибудь, а первый секретарь посольства. Он же со мной и поехал. Да и добирались мы какими-то закоулками. А перед этим дважды пересаживались с одного извозчика на другого. Словом, петляли. Согласитесь, это выглядело странно. Естественно, денег мне тогда так никто и не заплатил, – проронил он с некоторой обидой в голосе.
– Да уж, – качнул головой переводчик. – Видно, не простой был морячок, если сам первый секретарь посольства к нему пожаловал. Только к чему вы это?
– А дело в том, что тот раненый матрос очень уж был похож на вас. – Любомудров, не отрывая взгляда, смотрел на Клима Пантелеевича.
– Что ж, – улыбнулся Ардашев, – очень даже может быть. Это не удивительно. Говорят, у каждого человека на земле есть двойник, почти что близнец. А матросом на греческое судно я никогда не нанимался.
– Простите, – подскочил доктор, – помилуйте, не велите казнить старого дуралея! У меня и в мыслях не было вас обидеть. – Он всплеснул руками. – Да что ж это я разболтался? У меня гости, а я без угощений? Минутку, господа, сейчас я прислугу кликну. – Врач уже поднялся, но статский советник остановил его:
– Не стоит, Павел Степанович, мы уже уходим. Торопимся. Дела. И вы ничем меня не обидели. Просто обознались, и все. С кем не бывает? Однако у меня к вам есть одна просьбица: вы не подскажете, где можно купить или хотя бы взять на время магнит?
– Магнит? А на что он вам? А впрочем, – он махнул рукой, – какая мне разница!.. Я отдам его вам насовсем, то есть подарю. Мне он теперь ни к чему. Супружница моя вычитала когда-то в «Сельском хозяине», что если поливать цветы водой из ведра, в котором хотя бы час полежал магнит, то растение развивается чуть ли не в два раза быстрее. Ну и лили мы в прошлом году на одну клумбу обычную воду, а на другую – магнитную. И что же вы думаете? Никакой разницы. Вот с тех пор он и валяется у нас без дела.
Доктор позвонил в колокольчик, и тотчас же возник перс-лакей. Выслушав хозяина, он поклонился и скрылся за густой магнолией. Не прошло и минуты, как слуга появился вновь, в руках у него был сверток, который он передал хозяину.
– Вот, берите, – врач протянул магнит.
– Премного вам благодарен, Павел Степанович. Вполне возможно, что у меня могут возникнуть новые вопросы и мне придется опять вас потревожить, – поднимаясь, проговорил Ардашев.
– Милости просим! Однако обещаю, – Любомудров погрозил пальцем, – следующий раз мы начнем говорить о делах только после того, как отведаем плов с фэсэнджаном