– Эй! – раздался легко узнаваемый низкий гортанный голос.

Он обернулся. Хряк занял место на фоне дверного проема, держа обе руки в карманах куртки.

– Поговорить надо, мужик.

– У меня почасовая оплата.

– Чего? – Хряк нахмурился.

– Не то, о чем ты подумал, друг. Никаких интим-услуг в общественных туалетах. Если ты с таким прицелом, то это не ко мне. А чисто поговорить… всегда пожалуйста. Но на этот счет у меня почасовая оплата. И желательно по предварительной записи…

– Че ты несешь, чудила? – Хряк вынул из кармана правую руку, демонстрируя оппоненту профессиональную зоновскую заточку. Лозинский и бровью не повел. Он словно не заметил направленного в его сторону холодного оружия. – Какие еще, мать твою, интим-услуги? Какая почасовая оплата? За педрилу меня держишь? Я видел, как ты общался с ментами в шестой горбольничке.

– Я много с кем общаюсь…

– Что им известно? Мне нужна информация. – Хряк вплотную сблизился с психологом, и Андрей почувствовал, как тонкий острый клинок ткнулся ему под ребра. – Если не хочешь, чтобы я намотал твои кишки на эту штуковину, советую быть со мной откровеннее. Я не шучу, мужик.

– Я это вижу, – невозмутимо парировал Лозинский. – Но у меня есть предложение получше.

– Какое еще, мать твою, предложение?

– Почему бы тебе самому откровенно не пообщаться с этими ментами? Я легко могу это устроить.

Не будь Андрей пьян, никогда бы не решился на подобное геройство. Но сейчас за него говорил алкоголь. Он атаковал Хряка дважды – сначала рубящим ударом по вооруженной руке, а затем прямым хуком в челюсть. Однако тот успел уклониться и процедил сквозь зубы:

– Ах ты, сука!

Никогда еще прежде Андрей не чувствовал такой боли. Казалось, она поглотила его целиком, отозвалась в каждой клеточке его тела. Хотя Хряк и нанес всего один прицельный удар заточкой, чуть выше и правее сердечной мышцы. Дыхание Лозинского сбилось. В глазах потемнело. Он рухнул на колени, чувствуя подступающий к горлу приступ тошноты. Рот наполнился кровью. Все вокруг завертелось с бешеной скоростью…

– Ты сам напросился, мужик. – Голос бандита доносился откуда-то издалека. – А за борзоту надо платить.

Заточка с неприятным чавкающим звуком вышла из раны. Кровь хлынула на кафельный пол общественного туалета. Хряк замахнулся вторично, но нанести новый удар не успел.

– Стоять! Брось оружие!

Лозинский словно в тумане увидел, как в помещение ворвались двое вооруженных людей, после чего сознание полностью покинуло психолога. Он упал лицом вниз.

Хряк замер. Резко обернулся. Крячко взял его на мушку. Гуров остался за спиной напарника, но его пистолет тоже был направлен на «братка».

– На пол оружие! – грозно повторил Станислав. – Грабли на затылок! Считаю до трех и стреляю. Раз…

Дойти до цифры «два» сыщику помешало появление нового действующего лица. Бородатый мужик в черном пальто и восьмиклинке пьяно ткнулся в спину Гурова.

– Простите… Мне бы… Буквально…

Случайный посетитель питейного заведения не успел в полной мере оценить ситуацию. В отличие от Хряка. Закоренелый урка сориентировался молниеносно. Ему хватило той доли секунды, когда Крячко чуть повернул голову в сторону вошедшего. Он кинулся полковнику под ноги, провел быструю подсечку и, перескочив через поверженного противника, попытался пырнуть заточкой Гурова. Грохнул оглушительный выстрел. Гуров умело ушел от удара. Бородатый в черном пальто испуганно вжался в стену. Хряк схватил его за грудки, рванул на себя и прикрылся «живым щитом». Лев вскинул табельное оружие, но спустить курок не решился. Хряк толкнул «бородатого» в его сторону. Крячко вторично выстрелил из положения лежа, но вновь промахнулся, и Хряк успел выскользнуть в коридор.