Бизон вытер тыльной стороной ладони остатки крови под кадыком. Лицо бригадира сковала гримаса ярости.
– А ты – борзая, – процедил он и покосился в сторону тонущих во мраке очертаний гаража. – Являешься сюда, угрожаешь мне, тычешь «пером» в шею. Не боишься за собственную шкуру?
– Давно.
– Чего «давно»?
– Давно ничего не боюсь, Бизон. Ничего и никого. Так ты поможешь мне?
Он ответил не сразу. После только что случившегося старательно взвешивал все «за» и «против». Другого объяснения затянувшейся паузе Старовойтова не находила.
– Ты – психопатка? Типа, серийный убийца?
– Нет, я – не психопатка. А что касается убийств… Ну… «серийный» – это слишком громко сказано…
Бизон слегка покачал головой, отвечая каким-то своим потаенным мыслям. Выражения ярости на его лице уже не было, оно уступило место искренней заинтересованности.
– И чем же ты хочешь, чтобы я тебе помог? Кто тебя ищет? Зачем?
Ольга расстегнула куртку, подалась вперед и выключила магнитолу. Вновь удобно разместилась на водительском сиденье.
– Не гони лошадей, Бизон. – Она коротко глянула в зеркало заднего вида. – Давай по порядку. Долго размазывать я не буду, но расклад дам предельно понятный. Повторяться не буду. Не люблю… Так что сиди и всасывай с первого раза. Лады?
– Ну, давай попробуем, – хмыкнул он.
– Влетела я еще по малолетке. – Ольга вновь водрузила обе ноги в черных полусапожках на приборную панель своего «Мустанга». – В лихие девяностые. Бомбили мелких лавочников. Ну, как бомбили?.. Работал в основном парень мой. Со своими корешами. А я так… На подхвате. Мне тогда еще шестнадцать даже не стукнуло. А они ребята взрослые. Почти всем по двадцатке…
– В Москве? – перебил Старовойтову Бизон.
Вопрос был с подвохом. Ольга прекрасно знала, что на слово опытный боевик ей ни за что не поверит, потихоньку будет подводить к фамилиям, кличкам. Уголовный мир тесен…
– Не, мы – ростовские, – с вызовом бросила она. – Не чета вам, столичным пижонам… Но суть не в этом, приятель. Когда кто-то из лавочников накатал «маляву» в «мусорню», грести начали всех. Без разбору. А нас на деле взяли, с перестрелом накрыли. Двоих на месте порешили. Остальных повязали. Меня в том числе…
– Сколько получила?
– Пятерик.
– И где чалила?
– Под Курском.
– А документик на этот счет у тебя имеется? – с прищуром поинтересовался Бизон.
Глаза Старовойтовой недобро блеснули. Всего на пару секунд, но он этот блеск успел заметить. Пальцы в кармане на всякий случай сомкнулись на рукоятке «кольта».
– Не доверяешь? – Ольга не переменила своей расслабленной позы. – За ссученную держишь?
– Мы знакомы всего несколько часов. Так что сама понимаешь… Без обид.
– Справедливо, – вынуждена была признать она.
Куртка канареечного цвета почти сама скатилась с ее левого плеча. Девушка слегка развернулась таким образом, чтобы Бизон смог разглядеть ее татуировку в виде розы, обвитой колючей проволокой. Данный символ свидетельствовал о том, что обладатель такой татуировки встретил свое совершеннолетие за решеткой. И Бизон знал об этом. Он удовлетворенно кивнул. Но не остановился на достигнутом.