Отец Винсент открыл ему, как только он вышел из лифта.

— Проходите сюда, — сказал он низким, глубоким голосом. Кевин последовал за ним.

Невысокий, крепкий лысый старик в белоснежной рубашке и черных брюках отступил в сторону, чтобы он мог войти.

Из волос у отца Винсента остались два скудных седых клочка над ушами. Они сходились на затылке, обрамляя блестящую лысину с темными старческими пятнами. Под кустистыми седыми бровями сияли детские голубые глаза, выдающие силу духа и интеллекта этого человека. Черты лица были довольно крупными. Пухлые щеки делами лицо приятно округлым.

Отец Винсент был невысок, а его руки показались Кевину просто карликовыми. Священник протянул левую руку, взял Кевина за правую и неожиданно сильно пожал ее.

Когда отец Винсент улыбнулся, в уголках рта у него появились ямочки. Кевин подумал, что этот уютный, милый дедушка более всего напоминает Санта-Клауса — только без бороды.

— Чертовски холодно на улице, да? — спросил отец Винсент, потирая руки.

— Да, — ответил Кевин. — Ветер сегодня просто пронизывающий.

Почему-то он сразу вспомнил того человека на углу, поднявшего воротник, чтобы защититься от ветра.

— Проходите в гостиную и устраивайтесь поудобнее, — сказал отец Винсент, закрывая дверь. — Хотите чего-нибудь горячего? Или покрепче?

— Лучше… покрепче…

— Бренди?

— Отлично. Спасибо большое.

Кевин прошел вслед за хозяином в уютную маленькую гостиную. Два белых дивана с подушками, два стеклянных журнальных столика, большой стол в центре. В дальнем левом углу стояло деревянное кресло-качалка, а рядом торшер. Справа и слева от кресла располагались многочисленные книжные полки. Задняя стена представляла собой имитацию мраморного камина. Электрическое пламя танцевало над имитацией поленьев. Светло-голубой искусственный ковер явно не был новым, но еще не протерся.

Отец Винсент подошел к небольшому бару и налил коньяк в два больших бокала.

— Спасибо, — сказал Кевин, принимая бокал.

— Садитесь, пожалуйста. — Отец Винсент указал Кевину на диван.

Кевин расстегнул пальто и сел.

— Дам вам возможность согреться, а потом можете снять пальто, если хотите.

— Да, спасибо, — кивнул Кевин. — Это хорошо…

Он указал на бренди. Напиток сразу согрел его изнутри. Кевин закрыл глаза и расслабился.

— Похоже, вам пришлось нелегко, молодой человек, — сказал отец Винсент. Он стоял напротив Кевина и наблюдал за ним.

— Это еще слабо сказано, отец.

— К сожалению, так часто бывает, — улыбнулся священник. — Люди обращаются к священникам и психиатрам только в самом крайнем случае. Значит, вы друг Боба Маккензи?

— Не совсем друг. Я адвокат. В последнем процессе я выступал против него.

— Да?

— Отец Винсент, — сказал Кевин, решив, что нужно сразу расставить все точки над i, — Боб сказал мне, что вы занимаетесь изучением оккультизма.

— Да, это мое увлечение.

— И он сказал мне, что вы не только священник, но еще и практикующий психиатр.

— Честно говоря, я не очень активно занимаюсь психиатрией — лишь от случая к случаю. Полагаю, Боб сказал вам, что я уже ушел на покой и не являюсь священником.