Воины сотни, взятой княжичем в качестве сопровождения, видели всё это, на сани косились с неодобрением, а на княжича поглядывали с сочувствием. Все они входили в его личный полк, были, как сам Вадимир, молоды и малоопытны, как в сече, так и в житейских делах, но понимали многое. Вадимира откровенно жалели.

Так и преодолевали бесконечную дорогу, под скрип снега, давимого копытами и полозьями саней, под шутки молодых воев над теми, у кого белели от мороза щеки или нос. Темп передвижения сразу взялся высокий, как и приказал княжич, но не такой, чтобы утомиться в первый же день пути, и скоро миновали первые ближайшие к Славену охранные крепостицы – без задержки. Вадимир не намеревался снимать с них гарнизоны на необходимое вроде бы усиление городской дружины, поскольку путь в полуночную сторону вёл к разбросанным в нескольких местах княжеским дружинам, которые подчинялись лично Буривою. И снять отсюда даже несколько десятков без разрешения отца, не зная его планов, Вадимир не решился. Его надежды связывались с тем, чтобы выпросить для сохранения Славена тысячный полк Гостомысла, оставившего своих воев на попечение отца. Вернувшись с ними, уже много раз прошедшими через суровую и жёсткую сечу и в родных землях, и участвующими в походах к бодричам, и хорошо знающими, на что способны варяги-русы, как и любые другие бойцы, Вадимир мог бы быть спокоен за городские стены. Эти испытанные вои не подведут, и противника в город не пропустят.

Мороз, ещё ранним утром обещавший день, может быть, угрюмо-суровый, не редкий для этих не слишком ласковых широт, неожиданно в середине дня принёс, к общей радости, солнце, которое играло на снегу, отражаясь многогранными лучами, и создавая приподнятое настроение, которое даже у Вадимира улучшилось, несмотря на всё старание Велиборы его испортить…

Любить жену, знал Вадимир, положено по законам богов. Но, наверное, боги дают людям эту любовь, не спрашивая их личного согласия. Как иначе объяснить то, что произошло с ним. Сам он никогда раньше, до предложения о свадьбе, Велибору не видел. Знал, конечно, что скоро ему, как и всем, предстоит жениться, приглядывался к разным славенским красавицам с естественным интересом, и представлял, как должна выглядеть его будущая жена. И не сомневался, что она будет мало отличаться от жён его старших братьев. Рано потеряв мать, и, в отличие от старших братьев, лишённый, практически, материнской заботы, Вадимир имел представление о женщинах как раз через их образы. Но, когда отец пригласил младшего сына для разговора к себе, Вадимир совсем не ожидал, о чём пойдёт речь. Тем более, не ожидал, что инициатива его женитьбы будет исходить не от самого отца, а от посадских советников, которые, как оказалось, имеют возможность вмешиваться не только в торговые и ремесленные дела города, но и во внутрисемейные отношения князя.

Однако получилось именно так. И отец сам объяснил сыну, почему так должно получиться. Присутствие посадников подсказало, что всю эту историю придумали они, преследуя собственные интересы. Конечно, их собственные интересы всегда назывались интересами Славена, но Вадимир прекрасно понимал уже тогда, что свой карман посадники от общего не отделяют, считая, что хорошее для них будет хорошим и для города…