Видимо, своих детей Елена Николаевна иметь не могла. Вот и пригрела сиротку, про мать которого хотя бы знала, что та не алкоголичка, не наркоманка и вообще нормальная женщина. Правда, со странностями, раз оставила горячо любимого сына.

– Как думаешь, в больнице, где лежит Елена Николаевна, врачи получают много?

– Думаю, что жену крупной местной шишки не положат в муниципальную больницу.

– Значит, идею с подкупом врача придется отставить.

И посмотрев на парня, Кира с надеждой поинтересовалась:

– Сережа, а твоей маме переливание крови не надо делать?

– Врач мне об этом ничего не говорил, – встревожился парень.

– А пришлось бы, ты бы согласился?

– Конечно! О чем речь! Это же моя мама!

Подруги переглянулись. Сережа ничего не знал о том, что, возможно, он не родной сын Елены Николаевны. Но если подруги ошибаются? В таких вещах надо знать наверняка, а не предполагать. Хватит с них уже предположений, второй раз они в ту же ловушку не угодят.

– Взять анализ крови у Сережи и Елены Николаевны и отдать генетикам. Так мы точно узнаем, родной он ей сын или не родной.

План определения родителей Сережи был у них готов. Оставалось найти исполнителя, поскольку сами подруги в таком деле пасовали. И тут, словно по заказу, в отделение вошел следователь Сосулькин – молодой, амбициозный и дерзкий. Готовый если не на все, то по крайней мере на очень многое, чтобы получить повышение по службе и войти в высшие эшелоны власти.

Лучшую кандидатуру и придумать было невозможно. Девушки дождались, пока следователь закончит свои дела, и подошли к нему.

– Снова вы! – удивился при виде них следователь. – Что вы-то тут делаете? – И тут же его лицо просветлело: – Постойте, не отвечайте! – воскликнул он. – Я сам отвечу на свой вопрос. Вы и есть те две ненормальные, которые спасли жену одного из заместителей нашего мэра?

– Почему ненормальные? Мы очень даже нормальные. А что касается спасения, то это громко сказано. Мы просто прогнали извращенца, который…

– Который обязательно бы прикончил женщину.

– Почему? Мог и так просто уйти.

– Нет, не мог, – покачал головой следователь. – Знаете, кого вы прогнали от его жертвы?

– Кого?

– Это был сам «сочинский» маньяк номер два – собственной персоной!

– Не может быть!

– Еще как может!

– А… а как вы узнали? Сделали анализ спермы?

– Ну, так далеко дело не зашло, – вздохнул Сосулькин. – Хотя кое в чем вы правы. ДНК-анализ будет сделан, но результаты его мы получим чуть позднее. Пока что я строю свою версию на другой улике. Хотите знать, на какой? А вот она!

И Сосулькин вытащил из кармана прозрачный пакетик, тщательно запаянный, в котором лежала какая-то грязная бумажка. Подруги, которые как раз сейчас размышляли о совершенно чудесном для них словосочетании «ДНК-анализ», которое прозвучало в речи следователя, с недоумением и даже отвращением взглянули на бумажку.

– И что это такое?

– Не догадываетесь?

– Нет.

– Предсмертные вирши, которые маньяк собирался посвятить своей жертве.

– Что? Этот жалкий клочок…

– Написан рукой маньяка. Верней, напечатан на компьютере.

– А что же там написано?