– Как? Опять?

– Да, – горестно подтвердил дядя Паша. – Дом будет опять выставлен на торги. Больше мы тут оставаться не можем. Уезжаем. А кстати, вы ведь хотели купить дом? Так покупайте этот. Я вам дешево его отдам.

Подруги прямо похолодели. Ничего ужасней этого предложения им в своей жизни слышать не приходилось. Жить в доме, в саду которого долгое время была похоронена молодая невинная девушка, единственное преступление которой заключалось в том, что она не ответила на слишком пылкие чувства своего поклонника? Ну, уж нет!

– Тут еще клад, говорят, где-то имеется, – принялся искушать подруг дядя Паша. – Мои ребята с их приятелями его не нашли. Так все вам достанется, если купите дом, продам его вам вместе с кладом.

Нет, даже ради клада подруги все равно не хотели сюда переезжать.

– Предложите Сосулькину или Насте. Возможно, они с мужем переедут туда, где когда-то жила Настя.

– Да уж предлагал, – тоскливо произнес дядя Паша. – Только ваш Сосулькин после поимки Тимофея повышение по службе получил, в Большие Сочи переводится. Ему дом в Адлере без надобности. Мотаться с работы домой каждый день далековато получается. А Настя с ее мужем… у них лишних денег нету. И если они даже свою собственную квартирку продадут, все свои накопления добавят, все равно только половина суммы получается.

– Тогда просто выставьте на торги.

– Не хочу долго ждать. Прямо сейчас хочу отсюда уехать. А Анютка – стервь этакая… и как только я сразу же эту хапугу не раскусил… Узнала, понимаете ли, про наше положение и такую цену назвала… Тьфу! Даже называть при вас эти цифры не хочу. Смешные деньги, честное слово! Ну что, купите дом? Отличный дом, и море в двух шагах. Не понимаю, вы же хотели дом у моря?

Объяснять, что они не хотят этот дом, потому что тут жил Тимофей, подруги не стали. И вместо этого деликатно сказали:

– Дядя Паша, вы уж извините, но ваш дом сейчас в таком состоянии, что его не продавать, а ремонтировать надо.

И действительно, после неудачных поисков клада дом и в особенности сад представляли собой жалкое зрелище. Разумеется, их можно было привести в порядок. Но подруги этого не хотели. Однако дядя Паша, казалось, и сам все понял. Помрачнел и сказал:

– Ладно, девчонки, извините, одним словом. Хотел вам дом подешевке продать, чтобы вы на меня зла не держали.

– Мы и не думали даже!

– На меня и на Тимофея.

– Ну…

Насчет Тимофея подруги так легко отказаться от своих чувств все же не могли. У Киры до сих пор еще болела шея и помятые Тимофеем кости, а Леся не могла забыть преступнику того дикого страха, который она пережила, дожидаясь, найдут ли Киру. То ли найдут ее живой, то ли не совсем.

– Вот видите, – грустно произнес дядя Паша, – мой Тимофей вам большое зло причинил. Я хотел хоть как-то вину своего сына перед вами загладить. Ну что? Берете дом за полцены?

– Нет, дядя Паша. Не берем.

– Жаль, но, может, вы и правы. Несчастливый это дом, не стоит в нем никому жить.

И уже прощаясь, Кира все-таки не выдержала и сказала:

– Дядя Паша, а можете объяснить нам одну вещь…

– Какую?

– Зачем вы нас-то с Лесей привлекли к этому расследованию? Ведь знали же, кто именно под грушей похоронен. И знали, кто убийца. Тогда зачем вам мы понадобились?