– А с другой стороны, у нас хоть крыша над головой есть.

– И то хорошо.

На улице теперь хлестало так, что на ногах уже было не удержаться. К тому же быстро раскисшая от потоков воды земля стала скользкой и ненадежной. И все же подруги понимали, если они хотят поужинать и лечь спать сытыми, они должны собраться с духом и все-таки пробраться к большому дому.

– Уже десять, у меня в животе сосет.

– Есть хочется просто до тошноты.

– Если не поедим, то и не заснем ни за что.

И подруги вопросительно уставились друг на друга. Да, мокро, говорили их глаза. Да, грязно. Есть серьезный шанс вымокнуть и измазаться в грязи. Но ведь там, в доме у тети Кати, еда! Последнее обстоятельство все и решило. Накинув на себя вместо дождевика покрывало с кровати и, прикрывшись зонтиком, девушки разулись и пошлепали по лужам к большому дому.

Сначала идти было хоть и мокро, но весело. Подруг подбадривала надежда на вкусный ужин. Однако, дойдя до дома и наткнувшись за закрытую дверь, подруги с удивлением поняли, что тети Кати нету.

– И куда она ушла?

– Может, к своим? Небось ушла до дождя, а теперь боится из дома и нос высунуть.

– А племянники?

– Они тоже у тети Маруси, клад ищут.

Видимо, так и было. Но подругам от этого легче не становилось. Они упрямо хотели есть.

– До дома дяди Паши нам не дойти.

– Ты что! Льет, как из ведра. Даже не из ведра, а из бочки!

Девушки немного постояли на крыльце, но потом сообразили, что стоять они так могут сколь угодно долго. Если тетя Катя ушла к своим, то и ее мог затянуть в свой водоворот кладоискательский азарт. И тогда тетя Катя даже и не вспомнит, что дома у нее остались два голодных рта. Кладоискательство – как всякое сильное увлечение, может становиться и опасным.

– Ну, и что нам делать?

– Пошли домой. Там хоть крыша над головой и одеяла. А тут меня уже всю забрызгало. Да и холодно.

По пути к своему домику Кира немного сошла с дорожки, углубилась в сад и нарвала с дерева немного спелых, хотя и мокрых абрикосов. Обратно под зонтик она уже не вернулась.

– К чему? Я и так с головы до ног промокла.

Листва абрикоса и других деревьев одарила девушку дополнительным душем. И теперь Кира чувствовала себя так, словно налилась водой вся целиком. Вместе со своим скудным уловом подруги вернулись к домику. За это время снова дали свет, и домик приветливо светился двумя окнами. Но идти в дом подруги не могли.

– Стой! У нас в домике снова кто-то есть, – первой ахнула Леся, присев на корточки.

Кира опустилась рядом с ней.

– Ты… ты уверена?

– Я видела тень!

Некоторое время ничего не происходило, подруги молча таращились на окно и ждали.

– Ничего там нет!

– Нет, есть!

– Нету!

Дождь снова припустил с новой силой, и не только насквозь промокшей Кире, но и почти сухой Лесе стало неуютно. Особенно холодно было босым ногам. Отправляясь в путь по лужам, подруги не обулись. И теперь от хождения по холодной земле их знобило.

– Этак и воспаление легких схватить недолго.

– Говорю тебе, пошли к нашим.

– Ну… ну, пошли.

Однако, хоть и с трудом, но добредя через сад до ворот, подруги обнаружили, что улицы превратились в один сплошной поток, который с легкостью нес небольшие предметы, палки и даже ворочал камни. Булыжники были пока что тоже небольшие, но все равно мало радости получить камнем по ноге. Если такой камушек размером с хорошую картофелину с размаху попадет по колену, можно остаться инвалидом на всю жизнь.