и неожиданные известия, содержащиеся в письме Рашида отцу: о том, почему у истоков Нила не живут крокодилы (?), и о том, что я подозреваю живущих в Петербурге и Москве иранцев (в чем? какие связи? где? когда? Так и не сняты эти вопросы, но Никитич терпеливо ждет разгадки); и - к чему, казалось бы, в досье, но по опыту знает, что и это может понадобиться, недавно я здесь видел прелюбопытнейший феномен. В одном из здешних театров показывали какую-то мулатку, Mollie-Cristine, женщину лет двадцати, двуголовую, - вздрогнул аж Никитич, но ведь не двуглавую! - с четырьмя руками и четырьмя ногами, это скорее две женщины-близнецы, соединенные корпусом, т.е. имеют один желудок, или одно туловище, но у каждой своя голова, ноги, руки, плечи. Каждая голова, - все-все переписал краснорукий писарь Никитича, - отдельно мыслит, говорит, ест, пьет, и иногда обе головы видят один и тот же сон, когда спят. Одним словом, это необыкновеннейшее существо (намек на орла?); и о сиамских близнецах - братья-сиамцы ничего в сравнении с Милли-Кристиной, - и латинскими тоже, - танцуют польку, вальс, одна и тоже кров, - с ошибками оставил писарь, как есть! - если только голова болит у одной, другая ничего не чувствует, - и срисован рисунок (вы что же, Никитич, коллекционируете собрание курьезов, чтоб издать книжечку?! и за что вам платит шеф жандармов?);
да, непременно узнать!! Насчет Крымской - призывался ли? Спросил между прочим у Фатали, а тот ему медаль светло-бронзовую показывает, в память войны: Крымской, но не в Крыму! (На Георгиевской ленте), Да Крест за службу на Кавказе.
- Как же Вы могли забыть, Никитич?! А ведь я трижды в экспедициях участвовал, - думает, что Никитич оставит его в покое, а тот еще пуще злится, потому что сам - ни в одной! - в 37-м в Адлере, с Розеном, в 42-м на восточном берегу Каспия, под начальством графа Путятина, и против ваших турок, в 55-м, под начальством покойного генерал-адъютанта Муравьева, забыли?!
и еще несколько листков!!! это ж почерк самого Фатали! Но подписано почему-то "Теймур"; ах, да, это все из той же затеи, придуманной в секретной части Никитича, установить контакт с консулом Порты, приблизить чтоб к нам. Фатали возмутился: что за работу хотят ему поручить?!
- Ну нет, - мягко заметил тогда Никитич, - просто встретиться, развеять ложные о нас мнения, вы же знаете, какие небылицы распространяют о нас, будто мы... ну и все прочее!
короткие лаконичные записки "Теймура"; "А вы, - предложил ему тогда Никитич, - изберите себе... псевдоним!"; был сородич Никитича, Бестужев, упрекал Фатали за псевдоним, а этот - "изберите!". И выбрал Фатали (о боже, какой был наивный) первое попавшееся - брат отца? персонаж? Так вот, записки Теймура: говорили о китайских изделиях; при чем тут Китай? злится Никитич; об арабских интригах времен халифата (?! уж лучше б, и то бы пригодилось, о сегодняшних!); играли в шахматы, ну, знаете!! и он поставил мне красивый мат с жертвой ферзя, извините, везира. "Может, еще напишете, сколько стаканов чая выдули?!" И просил Фатали: - Вы ближе к делу!