Неладное я заметила на улице — прямо посреди Дороги Сципиона, что через всю Капую идет. Мудрено было заметить, но парень, что за мной увязался, промашку дал. Хоть и небольшую, а промашку.

А все из-за хозяйки, из-за сиятельной! К утру успела я ее разлюбить, мою Фабию Фистулу. Так разлюбить, будто и вправду меня этой римлянке продали.

Все ничего начиналась. Проснулась на заре, по привычке, сбежала вниз — да на гостинщика и наткнулась. К месту пришлось: напомнила ему для верности, что хозяйка моя — матрона с привычками и страх как беспокойства не любит. Оттого и в Капую пожаловала, подальше от римского шума. До полудня отдыхать привыкла, завтрак только из моих рук берет, а иные трапезы обычно в городе вкушает, в гостях...

...Про то, что комната запирается, да не простым замком, а хитрым, сирийским, с двумя ключами, я сразу озаботилась. Нечего госпожу тревожить!

Выслушал меня Слон этот Красный, кивнул понимающе, да и поинтересовался, куда розги доставить: в комнату или на двор задний, под навес, где столб для порки вкопан. А если плеть требуется, то и таковая имеется.

Выскочила я на улицу, словно меня и вправду у столба выпороли всей гостинице на потеху. А чего я ждала? Рабыня — даже у Фабии Фистулы рабыня. «Говорящее орудие», не человек.

Плохо! Я же в это утро я хозяйке своей, мирно почивавшей, столько добра сделать хотела!

Вчера мы с поэтом моим да с Аяксом одноглазым ее, Фабию, не до конца сотворили. Вроде как в луковице — лишь кожуру внешнюю. Носилки, скороходы, палла еще, покрывало...

...Морока! И красивое должно быть, и непрозрачное. И не очень яркое, потому как вдова, не положено. Но — молодая, нравиться еще желает. Нашла! Дорогое покрывало, зато как по заказу.

Из обуви только сандалии на ремешках с заклепками прикупила. Успеется остальное.

Остальным в это утро я и решила заняться. Сама пошла, без Аякса. День ясный, да и положение мое вроде бы определилось. Пособить же одноглазый мне на этот раз не мог. Ну никак! Сандалии — не задача, в первой же лавке, на Острове, купила (две пары да еще полусапожки) и до вечера там оставила. А вот лицо... Хорошо бы по совету Гая готовое купить, знать бы только где!

О лице сиятельном размышляя, я парня этого и подметила.

Лавка на Дороге Сципиона. Из самых лучших, с двумя пиниями у входа (по-римски — дворцу впору) и с вывеской пристойной. На улицу выходит, но прилавок широкий, далеко вперед вынесенный для пущего удобства. А на прилавке — лица те самые, правда, в разобранном еще виде.

Каким быть лицу хозяйскому? Тоже задача, и немалая. Нагляделась я на матрон римских, но издалека. В господском доме, как хозяйка наша хозяину развод по всем правилам дала, только девицы из тех, что пошустрей, бывали. Девица и матрона сходство, конечно, имеют...

Оно и плохо. Не должна моя Фабия на служанку свою верную походить! Сандалии я на самой широкой подошве подыскала, прическу повыше сделаю, пояс пошире. Но лицо, лицо!

Стою у прилавка, глазами по баночкам да шкатулочкам бегаю — и замечаю, что парень в плаще, молодой да уже бородатый, тоже всю эту красоту изучает. Любопытный — у соседней лавки, где я чуть задержалась, он тоже интерес свой проявил. Тогда я по плащу его взглядом скользнула...