Они вошли в автобус и сели на свободные места в самом конце салона. Лариса взглянула на Димку и вдруг чуть слышно ойкнула.

– Дима, а это что за синяк? – спросила она, глядя на его скулу, где от былого великолепия полученной травмы остались лишь кое-какие воспоминания в форме желтовато-зеленоватого блеклого пятна.

– В темноте случайно на дверной косяк налетел, – пояснил он с беспечным видом, пренебрежительно махнув рукой.

– Наверное, это в тот раз, когда я уговорила тебя проводить ту девочку. – Лариса покачала головой. – Он, наверное, был не один? Я имею в виду того типа с розами?

Ветлугин поморщился и неохотно кивнул:

– Да, не один. Пока мы с Ритой поднимались к ее квартире, он собрал своих прихвостней. Ну, я вышел, и… победила дружба! – Он рассмеялся.

Они вышли на Мельничной улице у большого здания крытого рынка, своей формой напоминающего цирк, и зашагали по тротуару в сторону домов старой постройки, стоявших на улице Новоселов. Димка и Лариса болтали о всякой всячине и не замечали прохожих, которые с интересом посматривали на весьма пригожую молодую пару. Позади остался квадрат недавно построенных девятиэтажек. Парень и девушка пересекли небольшой, но очень уютный скверик и вышли к домам, в одном из которых жила Лариса.

Она остановилась у угла четырехэтажки темно-красного, почти бордового кирпича давней закалки и указала взглядом на крайние окна второго этажа.

– Вот здесь я и живу! – улыбаясь, пояснила Лариса. – Если хочешь, давай зайдем ко мне.

– А тетя твоя бурчать не будет? – взглянув на окна, поинтересовался Димка.

– А ее сегодня дома нет. Она опять где-то на богомолье. Бывает, дня по три-четыре по святым местам путешествует. Только вот что, Дима… Вы, парни, народ такой, что, бывает, неправильно нас понимаете. Ну, ты догадываешься, что я имею в виду. Так что мы с тобой пока только друзья. Хорошо?

Ветлугин рассмеялся и осведомился:

– Лариса, откуда у тебя столь глубокие познания в психологии мужчин? Ты их где, кроме как на картинке, видела? Не допускаешь, что в данный момент я тоже очень волнуюсь и переживаю? Да! А вдруг, оказавшись у тебя дома, я сам стану объектом приставаний?! Ты думаешь, что нам, парням, никогда не бывает страшно?

Этот его пассаж Ларису отчего-то очень насмешил. Она дернула его за рукав рубашки и кивком позвала за собой:

– Идем уж. Просто, понимаешь, я каждый день отчитываюсь перед тетей за все свои слова, дела и поступки. В прошлый раз, когда я рассказала, что ты помог мне с сумками, а потом согласился проводить девочку, к которой приставал какой-то негодяй, она как будто все это даже одобрила. Дескать, во всяком мужчине я должна видеть только брата, а он во мне – сестру. То, что ты меня провожал без всяких там плотских умыслов, дает повод думать, что нам с тобой видеться можно.

Дмитрий, не выдержав, громко фыркнул:

– Надо же, какие сложности! Нет, конечно, я не ухарь-налетчик. Хотя вообще-то и не монастырский инок. Но твоя тетя что-то уж слишком переборщила по части строгостей. Уж не готовит ли она и свою племянницу в вековечные холостячки? Судя по ее настроениям, она тебя так жестко опекает с прицелом именно на то, чтобы к тебе вообще никто не подходил.