– Конечно, я гений, – расплылся в самодовольной улыбке Борята. – Кто бы сомневался? А может, лучше я туда пойду?

Дар сделал круг по комнате, предаваясь размышлениям.

– Нет, пойду я, тебе они могут не поверить. Жди здесь, я принесу веревку. И не вздумай приближаться к ней! Не то и тебя придется вытаскивать!

– Никогда! – торжественно поклялся молодой целитель.

Дар сбегал в погребню, вернулся с тонкой, но очень прочной бечевой; отец называл ее репшнуром; использовался такой репшнур для альпинистских вылазок и для связки древесных стволов в штабеля.

Борята стоял сбоку от картины и, вытянув шею, заглядывал в нее. Увидев входящего приятеля, кинулся к креслу, покраснел, виновато шмыгнул носом.

– Я только посмотрел… осторожненько…

– Вот и положись на тебя, – поморщился Дар. – Наверное, придется еще кого-нибудь звать, Скибу или Сердягу.

– Не надо никого звать! – испугался Борята. – Клянусь, я все сделаю!

Дар и сам не хотел впутывать в это дело посторонних людей. Был бы отец дома, они справились бы с операцией возвращения девушек вдвоем. Теперь же можно было опереться только на друга детства, еще не достигшего возраста ответственности.

– Ладно, поверю. Если не вернусь сам – выдернешь меня за шнур. Только ни в коем случае не подходи к картине близко! Даже если я застряну! Дождись отца.

– Я понял.

– В таком случае начали.

Дар обвязал себя бечевой, отмерил два десятка метров и привязал второй конец к ножке кровати. Отвел приятеля в угол, сунул петлю в руки.

– Будешь стоять здесь. Увидишь, что я остановился, подождешь пару минут и дернешь за веревку. Запомнил?

Борята утвердительно покивал.

– Отлично. Я пошел.

Дар приблизился к картине, настраиваясь на мощную энергоотдачу. Тело ответило вхождением в процесс владения, уровень за уровнем: мышцы, сердце, кровеносная система, физиологические процессы, психика, сознание. Заработала интуиция, предсказывающая некое нелинейное осложнение ситуации в ближайшее время.

Двум смертям не бывать, оптимистично провозгласило второе «я» парня, а одной не миновать! Не трусь, чистодей!

Дар вытянул руку, коснулся поверхности картины.

Пальцы свело легким электрическим уколом. Они почувствовали упругое сопротивление и тепло, будто уперлись в горячую полиэтиленовую пленку. По срезу картины побежала волна, как от брошенного в воду камня. В следующий миг рука продавила невидимую преграду, возникший поток воздуха подтолкнул Дара, и он шагнул вперед, в распахнувшееся навстречу сияющее пространство.

Ощущение раскрывающейся бездны!

Динозавр слева, деревья, горы вдали, две фигурки в скафандрах – скачком выросли в размерах. В ноздри проник незнакомый аромат, аромат неведомого мира. Динозавр повернул морду, глянул кровавым глазом… не смотреть на него, не отвлекаться! Шаг, еще один… вот они, беглянки, почти рядом, можно дотянуться… ну же, оглянитесь!

Чувствуя чудовищное сопротивление Среды – не только воздуха, но всего ландшафта, в который он влип, как муравей в смолу, напрягаясь до боли в суставах, до потери сознания, Дар вытянул руку, дотронулся до локтя ближайшей фигурки…