Дар свернул операционный объем инка, посидел немного в позе лотоса, медитируя с открытыми глазами. Потом побежал на кухню, за айраном. Мама отлично умела готовить этот кисломолочный газированный, чуть солоноватый напиток, утоляющий жажду и способствующий пищеварению.

В этот момент пришел Борята, завел разговор о путешествии, горя желанием не только услышать подробности, но и самому испытать то же самое. Дар остудил его азарт, нарисовав жуткую картину опасностей, подстерегающих путешественника по давно забытой современниками системе метро, и Борята немного поостыл.

– Хотя бы расскажи, что видел.

Они уединились в спальне чистодея, Дар красочно расписал увиденные им неземные пейзажи, и молодой целитель снова загорелся желанием немедленно испытать магическую сферу – кэнкон, по сути – стартовый терминал, – на себе. Однако у Дара были другие планы.

– Поможешь мне нырнуть в болото, – сказал он. – Один я не справлюсь.

– Зачем тебе в болото? – не сразу сообразил Борята. – А-а… забрать те штуковины? Конечно, я тебе помогу. Только на этот раз нырну вместе с тобой.

– Если бы ты мог обходиться без воздуха хотя бы полчаса, я бы тебя взял. Но лучше, если ты останешься наверху. Могут появиться отеллоиды, и тогда мне несдобровать. Ты меня предупредишь и прикроешь, хорошо?

Борята, открывший рот, чтобы возразить, тут же его и закрыл. Он любил приключения, мог рискнуть при случае, но если имелась возможность обойтись без этого, на рожон не лез.

– Естественно, я тебя прикрою.

– Тогда беги собирайся, выходим через полчаса.

– На чем полетим?

– Видел новый летак? Я пригнал из Брянска. На нем и рванем.

Борята умчался, обрадованный и возбужденный. Вместе с другом он был готов лететь хоть к черту на кулички, прекрасно зная, что сын князя посвящен в мастера жизни и с ним всегда безопасно.

Дар натянул полноформатный уник – с комплектом инструмента и программой функционального преобразования: такие костюмы назывались когда-то кокосами (компенсационными костюмами спасателя), они превращались в герметичные скафандры и защищали владельца от многих бед. Поколебавшись немного, прицепил к поясу оружие: нож в чехле и грапль, звуковой пистолет, найденный в пустующем жилом блоке Брянска. Отец, уходя из дома, пистолет не взял, а в походе по болоту он мог пригодиться.

Прибежал Борята, в таком же унике. Хуторяне практически все имели подобные костюмы, взятые со складов действующих до сих пор бытовых комбинатов, хотя предпочитали в повседневной жизни носить самошивы, костюмы, изготовленные мастерицами общины.

– Куда это вы, заговорщики? – вышла на крыльцо мать Дара с полотенцем через плечо.

Он смутился, искоса глянув на Боряту.

– Хотим посмотреть на разминированную черноболь, – нашелся тот. – Интересно, что там прятали под колпаком наши предки.

– Дождались бы отца.

– Мы ненадолго, – сказал Дар. – Посмотрим и вернемся.

– Не рискуйте понапрасну, мало ли кто встретится. Отец не зря дружину в леса послал.

– Все будет хорошо, мам.

Веселина махнула рукой, ушла.

Друзья выбрались на околицу хутора, вошли в ворота транспортного лабаза. Возившийся возле старого флайта Малх только покосился в их сторону.