Мелисса сама не знала, откуда у нее взялась уверенность, что между тем внезапно вспыхнувшим светом и этим запахом моря существует какая-то связь. Если рассуждать здраво, между явлениями, столь отдаленными одно от другого в пространстве и времени, не могло быть ничего общего. У нее просто-напросто разыгралось воображение. Надо взять себя в руки. Так и помешаться недолго. А что, ведь и правда, от вечной тоски и разочарования впору тронуться умом. У нее защипало в носу, по щекам потекли слезы. Они все капали и капали. «Довольно глупостей!» — строго одернула она себя. О чем в самом деле ей было плакать?
— Я вовсе не сумасшедшая, — произнесла она вслух.
И все-таки она чувствовала себя потерянной, словно ее лодка сорвалась с якоря и затерялась вдали от берегов, во власти волн.
Где-то в глубине ее памяти, она знала, таится объяснение, маленькая, но важная деталь. Надо только сделать над собой усилие, чтобы вспомнить, — и все станет на свои места.
— Давай же... — скомандовала она.
Однако память не слушалась. Так бывает, когда слово или имя вертится на языке, но никак не дается.
Раздосадованная, недовольная собой и не на шутку встревоженная («Может, я и вправду схожу с ума, это ж надо — почувствовать запах моря посреди Миннесоты, не иначе как рассудок и впрямь не выдержал такой жизни...»), она повернулась спиной к ветру и заставила себя снова подойти к решетке, чтобы окунуться в облако кисловатых, наводящих тоску, но таких знакомых запахов. Что и говорить, приятного в них было мало, зато они были понятны, привычны и не вызывали в душе никаких ненужных, будоражащих воспоминаний. Вытирая слезы со щек тыльной стороной ладони, Мелисса приказала себе забыть о запахе, потому что это была всего лишь шутка, которую с ней сыграло ее собственное обоняние. Только шутка, и больше ничего.
Она подняла баночку с чистящим средством, лопатку и вернулась к своему скучному и неблагодарному занятию.
НА ПРИСТАНИ
До слуха Кэнди донеслись голоса, то хором, то поодиночке повторявшие одно и то же слово.
«Леди, — говорили они. — Леди, леди, леди...»
Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять: все они обращаются к ней.
Это были Джоны: Хват, Филей, Хнык, Ворчун, Соня, Удалец, Змей и Губошлеп. Они наперебой звали ее, пытаясь вернуть из забытья. Она чувствовала себя так, будто кто-то совсем недавно попытался в порядке эксперимента вытряхнуть ее душу из тела. И — тоже в порядке эксперимента — она приоткрыла глаза.
Над ней участливо склонялись восемь лиц: одно большое и семь поменьше.
— Кости целы? — спросил Джон Филей.
Кэнди осторожно попыталась сесть. Болели шея и затылок. Но не очень — примерно так ныли мышцы, когда ей случалось проспать всю ночь в неудобной позе. Она подвигала руками и ногами. Пошевелила пальцами.
— Да, — ответила она, удивляясь своей везучести: надо же, отделаться легким испугом после падения с такой высоты. — По-моему, я ничего не сломала.
— Тогда порядок, — сказал Джон Хнык. — Пора и в путь.
— Но как! — возмутился Хват. — Она же едва пришла в себя...
— Хнык прав, — поддержал брата Филей. — Надо спешить. Эта гадина Остов будет здесь с минуты на минуту.