— Сволочи! Убийцы! Вы не армия, а шайка бандитов, убивающая безоружных людей! Будь проклята мать, которая родила таких сыновей!

То, что произошло дальше, было полнейшей неожиданностью как для чеченцев, так и для пассажиров автобуса. Заслонив собой мужа и дочь, женщина вскочила с места и, как разъяренная кошка, царапнула Дениева ногтями по лицу, оставив глубокие борозды, из которых тут же побежали в бороду алые струйки крови. Дениев отшатнулся. Обезумевшая от горя женщина наступала на него, выкрикивая громкие проклятия. Террористы отреагировали молниеносно. В то время как стоявший в конце салона боевик, подняв взведенный автомат, готовился расстрелять любого, кто окажет сопротивление, другой подскочил к женщине сзади, схватил за руки и повалил ее на пол. Женщина дико вскрикнула, извернулась всем телом и лягнула его в пах. Бандит завыл и начал отползать в сторону, но тем временем террористка стремительно, как пантера, бросилась на женщину, крепко придавив ей грудь коленом, что совершенно лишило ее возможности оказывать сопротивление. Пострадавший боевик тем временем наконец-то сумел подняться на ноги, после чего он громко выругался и занес над женщиной приклад автомата.

— Стой! — Дениев, до сих пор молча наблюдавший за схваткой, молниеносно метнулся вперед и схватил боевика за руку.

— Пусти, полковник! — прохрипел тот. — Я убью эту суку! Убью!

Истерические вопли женщины тем временем прекратилась, и она теперь могла лишь бессильно всхлипывать.

— Оставь ее, Салман! — По появившимся в голосе Дениева стальным нотам было ясно, что следующего предупреждения уже не будет.

Боевик отвел глаза и отошел в глубь салона, сгибаясь от боли.

— И ты, Айна, тоже ее отпусти, — обратился Дени-ев к террористке, продолжавшей крепко держать уже не оказывающую сопротивления женщину. Приказание было выполнено немедленно.

Дениев достал из кармана комбинезона белоснежный носовой платок и тщательно вытер кровь с лица, затем подошел к женщине, поднял ее легко, как пушинку, и усадил в кресло рядом с ее побледневшей дочерью.

— У вас хорошая жена, — сказал он, обращаясь к побелевшему как мел мужу. — Ради такой жены можно многое сделать, не так ли? А теперь встаньте.

На этот раз мужчина подчинился беспрекословно.

— Ваше имя?

— Денис… Денис Мякотников.

— Отлично, Денис. — По лицу Дениева было невозможно догадаться, о чем он думает в настоящий момент — решает ли отпустить или мысленно подписывает человеку смертный приговор. Наконец он обратился к Мякотникову с неожиданным вопросом: — Вы машину водить умеете?

— Машину? — удивленно переспросил пассажир. — Да, кажется, умею.

— Права у вас есть?

— Есть…

— Замечательно. В таком случае у меня к вам есть… скажем так, просьба. Слушайте внимательно. Сейчас вы возьмете наш джип и поедете назад, в Георгиевск.

С собой вы возьмете конверт и карту. И то и другое вы должны отнести в Управление внутренних дел. В конверте содержатся наши требования. Кроме того, передайте им, что мы предлагаем обменять половину пассажиров на журналистов, готовых точно и беспристрастно описать происходящее и обнародовать наши справедливые требования. Мы не бандиты, а регулярное подразделение армии Республики Ичкерия, призванной защищать свой народ, и мы готовы сотрудничать с прессой. Также передайте им, что при малейшем подозрении, что готовится захват автобуса либо что присланные журналисты являются подставными, все пассажиры будут уничтожены. И предупредите их, что автобус будет заминирован и в случае возможной перестрелки взлетит на воздух. Понятно? — Мужчина молча кивнул. — Тогда повторите услышанное.