Очкастая Леони Ван-Гутт – вполне реальная личность, ее подлинную агентурную кличку я заменила на Виолетту, поскольку в романе уже было действующее лицо с именем Шарлотта. Войну Леони начинала как медсестра, но вскоре стала верной помощницей и преданным другом Луизы де Беттиньи. «За ней я была готова в огонь и в воду, – позже писала Леони, – я угадывала в ней человека, способного на великие свершения». Ее арестовали раньше, но судили их вместе и обеих приговорили к тюремному сроку в Зигбурге. Луиза умерла от гнойного плеврита, а Леони выжила. Увенчанный наградами ветеран, после войны она вышла замуж за журналиста и открыла антикварную лавку. С ее слов супруг написал «Войну женщин» – воспоминания о Луизе де Беттиньи, бесценный рассказ очевидца о разведывательных операциях, аресте, суде и страшных годах на каторге, где изредка случались триумфальные моменты вроде забастовки, организованной Луизой. Многие искрометные выражения Лили взяты из этой книги.
Еще одна реальная личность среди агентов – Антуан, в романе мимоходом упомянутый как изготовитель фальшивых документов. Антуан ле Фур, книготорговец с душой поэта, был экспертом по антиквариату. Из сохранившихся писем Антуана его правнуки лишь теперь узнали, как лихо он, агент сети Алисы, использовал свои навыки в обнаружении подделки. Его младшая сестра Орели была проводником курьеров и подверглась изнасилованию немецкими солдатами, о чем в 22-й главе рассказывает Виолетта. Медсестра, знакомая Луизы де Беттиньи, провела аборт, и вполне возможно, что этой медсестрой была Виолетта/Леони. К счастью, Антуан и Орели избежали ареста и продолжили подпольную работу. Письма брата и сестры отражают всю глубину страданий французов и всю мощь их патриотизма.
Английский патриотизм представлен в романе еще одной реальной личностью – капитаном, позже майором, Сесилом Эйлмером Кэмероном, оперативный псевдоним «дядя Эдвард». Именно он завербовал Луизу де Беттиньи и Леона Трулена, впоследствии расстрелянного немцами. Все события непростой судьбы Кэмерона – арест по обвинению в махинациях со страховкой, тюремный срок, который он отбыл вместо жены, взяв вину на себя, возвращение в разведку и самоубийство – произошли на самом деле, хотя в угоду роману я кое-что присочинила касательно причин махинаций и его отношений с женой. Однако его агентурной кличкой и впрямь была «Эвелин», это же имя он дал своей единственной дочери.
Рене Борделон – вымышленный персонаж, в ком собраны крупицы исторической правды, ибо такие барышники реально существовали. В романе он стал мостом между двумя войнами и эпохами, я превратила его в доносчика (в реальности безымянного), который навел фашистов на Орадур-сюр-Глан.
В трагедии поселка много загадочного, сведения о ней сбивчивы и противоречивы. Доносчик уведомил о ячейке Сопротивления, члены которой пленили и убили немецкого офицера. Однако неизвестно, где располагалась эта ячейка – в Орадур-сюр-Глан или Орадур-сюр-Вер, да и существовала ли она вообще. Наверное, мы никогда не узнаем, почему эсэсовский чин решил покарать смертью весь поселок, за что получил строгий выговор от начальства. Возможно, поголовное уничтожение жителей не планировалось – есть предположение, что в церкви взорвался динамит, который там спрятали бойцы Сопротивления. Доподлинно известно одно: мужчин расстреляли в сараях, женщины и дети погибли в церкви. Несколько жителей уцелели, а из пекла в церкви выбралась только мадам Руффанш. Почти слово в слово я повторила ее показания, которые в 1953-м она дала на суде над эсэсовцами, обвиненными в массовой бойне. Все так и было: молодая женщина с младенцем на руках, следом за мадам Руффанш выпрыгнувшая из церковного окна, вместе с сыном погибла под автоматным огнем. Звали ее Генриетта Жойе, в романе она стала Розой Фурнье. По сей день Орадур-сюр-Глан, жуткий поселок-призрак, существует как мемориал: посеченные пулями дома без крыш, оплавленные ходики, замершие на четырех часах, заржавленный «пежо», навеки припаркованный на ярмарочной площади. До конца своей долгой жизни мадам Руффанш обитала неподалеку от поселка.