В итоге измученная, уставшая, заплаканная, я еле дошла до дома. Сын заснул метров за 300 до дома. Эти 300 метров в тишине я плелась, тяжело дыша: у меня болело горло, сердце, руки, ноги, все.

И вот мы добрались домой, 23:30 на часах. Я села в прихожей и сидела минут 20, не двигаясь, пытаясь выровнять эмоциональный фон. Ни рукой, ни ногой не могла пошевелить. Наконец, собрав остатки сил в кулачок, я встаю, чтобы раздеть и переложить сына в кроватку. И замечаю, что на нем только один сапожок. Значит, во время своей истерики по пути он скинул второй, а я не заметила.

Сапожки новые, дорогие. Я понимаю, что нужно пойти и поискать, это логично. Не исключено, что это случилось недалеко от дома. Но я сижу и понимаю, что никуда не пойду. Я вычерпана до самого донышка. Моя батарейка разряжена до нуля.

Эту историю я рассказала вчера подруге, которая задала удивительный вопрос:

– Как понять, что ты больше не можешь терпеть?

Она переживает сложную жизненную ситуацию и тестирует свои внутренние ресурсы на предмет наличия и отсутствия сил дальше продолжать жить в мучительном положении.

– Мне кажется, – сказала я, – если ты задаешь этот вопрос, значит, еще можешь. А когда действительно не можешь, то и вопроса больше нет.

Это чувство ни с чем не перепутать – когда силы на исходе. Это внутренний паралич. Нужно идти, а ты не можешь сдвинуть себя с места. Может, если начнется пожар, то найдется горстка сил, чтобы спасти себя от удушья, но в целом их нет от слова «совсем».

Подруга слушает внимательно.

– Пока ты сама выбираешь терпеть. А когда силы кончатся, ситуация как бы за тебя сделает выбор. Но пока это твой выбор и твоя ответственность.

Утром следующего за метелью дня мы с сыном пошли гулять вчерашним маршрутом и не нашли сапожка. На обратном пути зашли в магазин и купили новые.

– Я боюсь, что, не выдержав, могу уйти раньше времени, – говорит подруга. – И потерять важное.

– Если ты боишься что-то потерять, значит, уже потеряла.

– Не поняла.

– Вот твоему младшему сыну четыре месяца. Он твой-твой. Он даже лежит там же, где ты его оставила. А старшему – 17. Он уже дома не ночует. И это отдельный взрослый человек, и он твой, но свой собственный уже больше, чем твой.

– В целом мысль твою ухватила. Хотя я больше про мужа говорила…

– Про мужа тоже подходит. Если ты боишься потерять доверие, значит, ты уже его потеряла. Страх не возникает на пустом месте. Другой вопрос, всегда ли это плохо. Иногда это важная, определяющая потеря. Жизнь после этого многому тебя научит: либо заставит ценить и восстанавливать хрупкое доверие, либо нет.

– Либо нет, – говорит подруга.

– Либо нет, – соглашаюсь я.

Через пару месяцев бунт моего ребенка прошел, и я расцвела. Нормальная я мать, неопытная просто.

Иногда нужно просто найти в себе резервный источник сил и потерпеть, пока ситуация не разрешится сама. Это как если вы замерзли зимой: все равно рано или поздно наступит весна и отогреет вас. Главное – подождать.