Если тебе не хочется заглянуть в него – не нужно. Но если хочется, знай: он отнимает огромное количество сил, прорву энергии, но взамен дает такое дистиллированное, необъяснимое высокоуровневое счастье, которое, испытав однажды, уже не захочется терять.

– То есть что-то очень клевое существует совсем рядом, но оно недоступно мне…

– Нет, не так. Я тебе признаюсь. Когда ты становишься мамой, начинаешь на тех, кто не рожал, смотреть немного свысока. Это не специально – просто ты теперь знаешь то, чего не знают они. И даже если очень хочешь объяснить, то не можешь. Нет тех слов. Есть только чувства. А как объяснить чувства? Слова такие недостаточные, не емкие, одни и те же… Кайф. Блаженство. Счастье.

И еще… С первыми родами я очень боялась пропустить схватки. Я же не знаю, как они происходят, эти схватки, как их почувствовать, вдруг пропущу. Хотела заранее поехать в роддом, ведь там точно знают, помогут, подскажут. А опытные мамы смеялись и говорили мне про схватки: их ни с чем не спутаешь… Потом я родила. И прожила схватки.

Со вторыми родами я уже не боялась их пропустить. Я точно знала: их ни с чем не спутаешь.

Вот люди часто не знают, что такое любовь. Путают ее с влюбленностью, страстью, созависимостью. Много с чем. Вот ты мне сейчас говоришь, мол, Оль, я вообще любила? Как это понять?

Я тебе скажу одно: если родишь ребенка, любовь больше ни с чем не спутаешь.

У меня есть лишний вес. Я, конечно, не виновата, это все конституция. Первый закон моей конституции гласит: «Ну-ка, что там у нас в холодильнике?»

Я хочу идеальную фигуру, но и заточить котлету вечерком я тоже хочу. Муж говорит, что в нашей семье я первая скрипка. Ну как скрипка – виолончель…

Вчера вернулась с пробежки, вхожу в прихожую, запыхавшись.

– Куда бегала? – спрашивает муж.

– Бегала за хорошей фигурой и от лишнего веса, – кокетничаю.

– Ааа, – муж оценивает мою фигуру. – Ну пока, мать, он бегает быстрее…

Сегодня собираемся всей семьей в бассейн. Муж с сыном смотрят Карлсона. Муж по традиции придирается к мультикам, ворчит:

– Вот что это такое? Малыш в ожидании Карлсона сидит на подоконнике. Один! Куда смотрят родители?

Я в купальнике – мы же в бассейн собираемся – вхожу в комнату и встаю перед теликом, собираясь вступить в дискуссию. Тут муж говорит сыну:

– Ой, смотри, Дась, тут вместо Карлсона эротический канал включили.

И, критично осмотрев мою фигуру, добавляет:

– Правда, кабельный…

Мы с сыном ехали вдвоем в машине, слушали радио, и он заскучал. Он у меня уверенный технарь, не гуманитарий, и в целом вполне самостоятельный парень, чтобы придумать, как себя развлечь. Он выучил стихотворение, поиграл в планшет, потом мы вместе считали наперегонки машины, у которых в номере были определенные цифры.

– Мам, я вот таблицу умножения знаю, но давно не повторял, – вдруг говорит сын. – Давай ты меня по ней погоняешь.

– Ну давай, – согласилась я.

Первые два-три примера задала простые, типа семью четыре и пятью восемь, а потом говорю:

– Дась, а умножь 12 на 11?

Сын опешил, возмущается:

– Нет, мам, так не пойдет, так слишком сложно! Этого в таблице нет.