— Сначала мне надо поговорить с ней. — Париза встала.

— Если мы начнем делать исключения, то…

— Это моя сестра! — воскликнула Париза. — Она приехала сюда, она не знает ни слова по-шведски, мне обязательно надо поговорить с ней!

— Мы понимаем, что вы взволнованы, но не наша вина, что вы не можете ее забрать…

— Говорите, где она, — перебила Париза, подождала несколько секунд, прошла мимо женщины и вышла в дверь.

— Подождите, уважаемая, мы все устроим! — крикнул ей в спину старик.

Париза спустилась по лестнице и побежала по узкой гравийной дорожке между поставленными на опоры судами и большой мастерской. Далеко внизу она увидела, как дрожит на ветру мачтовый кран на фоне несущихся чередой облаков. Волны пенились на скалах и погрузочном пандусе.

Почти перейдя на бег, Париза увидела свет сквозь пластик на одном из поставленных на стапели судов.

Запах горячей нефти заставил ее перенестись мыслями в Афганистан. Она вспомнила авторемонтную мастерскую, где работали отец и дед, у реки Сафид на окраине Шибаргана.

— Амира? — позвала она, подойдя к яхте. — Амира!

Париза снова позвала сестру; ей вдруг показалось, что она различает тени, двигающиеся за освещенным брезентом большой моторной лодки, внизу, у воды.

Париза широким шагом направилась к лодке, но налетела на ржавый катер. Везде лежали части мотора, снятые рамы, буи, мокрые картонные коробки со скотчем, плавучие якоря и связки люминесцентных трубок возле большого вилочного погрузчика.

— Уважаемая! — прокричал за спиной старик — Туда нельзя…

— Амира! — во весь голос крикнула Париза.

Пожилая пара вышла из барака, и Париза увидела через плечо, как старик подает руку старухе; та медленно, ломко спускалась по крутой лестнице.

Звук шлифовальной машины в мастерской вдруг оборвался.

Париза остановилась, уловила движение поодаль, снова пошла вперед. Кто-то слезал по алюминиевой лестнице с одного из судов, ближних к морю.

Амира.

Париза была уверена в этом.

— Амира! — закричала она и побежала по узкой гравийной дорожке.

Старик снова что-то прокричал. Париза метнулась к сестре, запнулась о пильные козлы, устояла.

Сестра прищурилась, пытаясь разглядеть ее в темноте площадки паркования.

Внезапно из-за угла мастерской вышел рослый мужчина в комбинезоне. Хромая и опираясь на палку, он направился к Паризе. В руке он нес, опустив к земле, тяжелую шлифовальную машину. Провод волочился за ним, белая пыль поднималась от отставшего мундштука.

— Амира! — снова крикнула Париза, и тут на фасаде зажглись три прожектора.

Мужчина с шлифовальным аппаратом направлялся по узкой дорожке прямо к ней, а за ним шла испуганная сестра.

— Не кричи, — буркнул мужчина и вошел в свет дальнего фонаря.

Париза остановилась, глядя, как с его мясистого лица ветер сдувает пыль от стекловолокна.

— Андерс, иди домой, — крикнул где-то за спиной у Паризы старик.

— Я хочу свою жену, — пробубнил Андерс и остановился.

Он уставился на Паризу через грязные защитные очки. Амира остановилась позади него, словно парализованная, не решаясь двинуться дальше.

— Здравствуй, — сказала Париза.