– А живет он на даче один? – спросила Настя.

– Один, – отозвался Алексей Борисович.

– Подозгитевьно, – покачал головой Павел Потапович.

– Да вообще-то к нему часто гости наведываются, – продолжал капитан. – Но ведут себя тихо.

– Еще подозгитевьней, – отметил Павел Потапович. – Эх, помню, в моводые годы, когда мы собигавись с гостями на даче, весь посевок ходив ходуном, – с мечтательным видом добавил почтенный ученый.

– Ну, может, Ростислав Кузьмич слишком уж веселиться не любит, – предположила Ниночка.

– Тогда тем бовее стганно, чего это ему вдруг топиться вздумалось на тгезвую говову? – спросил Павел Потапович.

– Врачи говорят, без посторонней «помощи» здесь не обошлось, – объяснил Алексей Борисович. – На теле найдены синяки и другие следы борьбы. Скорей всего пострадавшего кто-то толкнул в воду.

– А почему же тогда он босиком оказался? – возникло резонное возражение у Петьки.

– Ну, если сперва завязалась какая-то потасовка, обувь могла и на берегу остаться, – сказал Алексей Борисович.

– Да мы все там облазили, – отозвался Димка.

– И, кроме рамы, нашли только дохлую крысу, – подхватила Маша.

– А вдруг он ботинки в машине оставил? – осенило Настю.

– В какой еще машине? – повернулся к ней капитан.

– Ну, если у него в шортах нашли права, – тряхнула густой копной ярко-рыжих волос девочка, – значит, он, наверное, к пруду подъехал на машине. Вы, Алексей Борисович, не знаете, где его машина?

– Не знаю, – честно признался капитан. – Как же у меня из головы-то вылетело? Слушайте, ребята, вы мне не поможете? – спросил он. – Давайте-ка я по-быстрому еще раз смотаюсь на мотоцикле к архитекторам, а вы в окрестностях пруда посмотрите, не стоит ли где брошенная машина. Потом возвращайтесь в библиотеку, И я сюда подъеду.

– Договорились, Алексей Борисович! – вскочили со стульев члены Тайного братства.

Павел Потапович тоже вскочил.

– В таком свучае, Авексей Богисович, я прокачусь с вами к агхитектогам. Увеген, что пгинесу вам повьзу!

Алексей Борисович не совсем был уверен, что ему в поселке архитекторов так уж понадобится помощь действительного и почетного члена множества академий, однако спорить не стал. «Пускай дед покатается, – подумал капитан Шмельков. – А то ему, наверное, скучно».

Павел Потапович резво запрыгнул в люльку. Как раз когда Шмельков тронулся с места, к библиотеке с другой стороны подошла скорым шагом чопорная жена почтенного академика, Евгения Францевна.

– Павел Потапович! В твоем возрасте! На мотоцикле! Ты же только недавно выписался из больницы!

– Ни фига, Женечка! Мы бывавые! – крикнул в ответ убеленный сединами муж.

– Павел Потапович, что за жаргон! – возмутилась Евгения Францевна.

Но было поздно. Шмельков и Павел Потапович скрылись в облаке пыли. Евгения Францевна досадливо фыркнула и ушла.

Ребята, предупредив Ниночку, что скоро вернутся, поспешили к пруду. Проходя мимо шлагбаума и сторожки Степаныча, они увидели доблестного сторожа. Майки с надписью «Я тебя люблю» на нем уже не было. Бывший заслуженный работник органов правопорядка наконец, несмотря на жару, облачился в видавшую виды форму и, сидя на табуретке возле самого крыльца, напряженно обдумывал план дальнейшего самостоятельного расследования. Чуть поодаль маячила увенчанная перманентом голова верной супруги Степаныча – Надежды Денисовны. До четырех друзей донесся ее голос: