— Всегда готов помочь мудрому вождю дружелюбного племени и его людям, — охотно согласился Гирр.

Этот разговор с Чутом припомнил сын Агу у погребальной ямы Фила. «Спасибо духам, что послали меня с миром и дружбой к Чистой реке, — подумал он. — Имели бы теперь на севере не друзей, а беспощадных мстителей». Возле Гирра остановился запыхавшийся юноша. Тяжелое предчувствие сжало сердце вождя.

— Говори! — нетерпеливо крикнул он.

— Деревом придавило Кри и… Гирр не дослушал…

Мужчины расступились перед вождем. Кри был еще жив, но близкая смерть сделала его лицо белым как снег. Гирр опустился перед ним на колени.

— Отец, — прошептал он.

Кри открыл глаза, с усилием расклеил синие губы, из уголка рта в седую бороду вытекла струйка темно-вишневой крови.

— Сын… Старость лишила меня проворства, — он замолчал, собирая остаток сил на последние слова, — буду просить духов, чтобы помогали тебе… — Живая душа покинула его мертвое тело.

Гирр поднялся с коленей, никого и ничего не видя. Юм торопливо рассказывал ему, как случилось несчастье. Огромное дерево с пережженными корнями канатами-растяжками уронили на меньшее дерево, рассчитывая повалить и его. Но оно выстояло, и гигант завис в воздухе. Решили под вторым деревом развести костер. Двое мужчин стали рыть вокруг него яму, а еще двое принесли по корзине черных камней. Вдруг корни треснули, и дерево стало медленно падать, выворачивая пласт земли. Люди бросились в стороны, один юноша запнулся и упал. Кри метнулся на помощь, а дерево будто ждало жертву, стремительно грохнулось на землю. Юношу раздавило стволом, как горностая тяжелой ловушкой, а Кри отшвырнуло на груду завала.

Гирр не слушал Юма. Его мучило чувство непоправимой вины перед погибшим отцом. Он обещал беречь отца в старости и не уберег. Кри до последней минуты наравне со всеми мужчинами строил загоны, ходил на охоту, охранял поселение и туров. Не стало у Гирра отца и мудрого советчика, который и в мир духов ушел с надеждой помогать сыну.

В погребальную яму опустили Кри на шкуре турицы. Радом с ним положили топор, лук, стрелы, копье и пращу, а также кожаный мешочек с камнями и жгутом для добывания огня. В изголовье поставили глиняный горшок с вареным мясом, в ноги положили связанную собаку. Зарыв яму, родичи ушли в поселение. Гирр остался у насыпанного холмика, сел на истоптанную землю, перемешанную со снегом, безвольно уронив голову. Все заботы и тревоги, что одолевали его, показались ненужными рядом с потерей близкого и дорогого человека. Для чего все это? Для чего он, вождь племени, и его родичи, не жалея сил, строят загоны? Все они уйдут в мир духов раньше, чем туры станут домашними. Продолжат ли дети и внуки начатое дело? Не напрасны ли эти жертвы?

Бледная богиня ночного неба вышла из-за леса в окружении многочисленных звезд — ее духов. Под их холодным взглядом притихли деревья, звери и птицы, затвердела мокрая земля и вода в лужицах. Гирр сидел неподвижно, как могильный камень.

— Прости, отец, — прошептал он, — ты сам переложил на меня ношу вождя. Я должен заботиться о племени.