«Клейн» прибыл в Латинскую Америку летом 1939 года. Первые недели на нелегальном положении проходили трудно — проблема получения местного гражданства решалась медленно. А без надежных документов он не мог работать…

Волокита с «пропиской» не давала ему покоя. Но «Клейн» верил в то, что ему удастся решить эту и другие проблемы. Он в совершенстве владел испанским языком, хорошо знал национальные особенности местного населения и чувствовал себя своим среди окружавших его людей, несмотря на то, что появился на свет божий под кубанским солнцем.

Из автобиографии:

«Я, Кравченко Федор Иосифович, родился в 1912 году в селе Унароково Краснодарского края. Мои родители в 1913 году из-за усилившихся притеснений религиозной общины, в которую они входили, выехали на постоянное жительство в Уругвай к брату отца, который жил и работал в крестьянской общине в одном из сельскохозяйственных районов этой страны…»

Детство Федора Кравченко прошло в пригородах Монтевидео. Уругвайцем он был около шестнадцати лет. За эти годы ему неоднократно приходилось попадать в очень сложные ситуации, и он научился жить среди темпераментных уругвайцев.

В 1929 году, когда родители возвратились в Советский Союз, жизнь Федора в Москве вначале была даже труднее, чем в Уругвае. Однако новые условия жизни не испугали его. Наоборот, он тянулся ко всему, что его окружало, как подсолнух к солнцу. Любовь к России, которую на чужбине прививали ему родители рассказами о кубанских просторах и смелых казаках, быстро проросла в его душе и помогла ему освоиться в новой обстановке. Трудности он воспринимал, как и учила его мать, краснодарская крестьянка, которая часто говорила своим детям — Федору и его двум сестрам Дарье и Екатерине, что человек живет на этом свете для того, чтобы работать, а отдыхать будет в раю…

Из автобиографии:

«Работал слесарем на стройке дома ВЦИК на набережной реки Москвы, там же познакомился с электросварщицей Надеждой Никитиной, которая стала моей женой (брак не был зарегистрирован); учился в школе, занимался комсомольской работой, позже — трудился в Исполкоме Коммунистического интернационала молодежи политработником по странам Латинской Америки…»

Когда началась война в Испании, Ф. Кравченко отправился в Мадрид. Он стал переводчиком при советнике комкоре Д. Павлове. За активное участие в испанских событиях Федор Кравченко, которому было чуть больше двадцати пяти лет, был награжден орденами Красного Знамени и Красной Звезды. Комкор Павлов в одном из документов тех лет писал о Кравченко: «…во всех боевых действиях показал полное бесстрашие. Считался одним из самых лучших переводчиков…»

В 1938 году судьба Федора Иосифовича сделала неожиданный и крутой поворот: его приметили сотрудники военной разведки. Возможно, в его судьбе какую-то роль сыграл Ян Карлович Берзин — один из основателей военной разведки, который в те годы тоже воевал в Испании и часто встречался с Д. Павловым. Берзин не мог не приметить толкового молодого человека, который в совершенстве знал испанский язык. Берзин внимательно присматривался к тем, кто воевал против франкистов, подбирая лучших из них для работы в военной разведке. В выборе он всегда был строг и никогда не изменял своему правилу — в разведке могут работать только надежные и особо талантливые люди…