Кто я ему… Чужая кровь. Приемыш… Хоть отец никогда, ни словом, ни делом не давал понять мне, что я ему чужой, и, вообще, старался уделять внимание… Но я-то помню…
От мысли, что могу лишиться семьи, пусть и приемной, но все же, на душе заскребли кошки и такая тоска накатила, что хоть волком вой…
— Значит, так, Марк. — Из тяжелых мыслей меня вырывает голос Пал Егорыча, прекратившего ходить по кабинету и вернувшегося за свой стол. — Поступим следующим образом. А, черт… — из рук учителя выпадает ручка, и он прерывается, ныряя под стол, чтобы ее поднять.
— Так вот. — вынырнув обратно, Пал Егорыч вытащил из ящика стола лист бумаги и что-то быстро написал, после чего протянул его мне, предварительно сложив в четыре раза, чтобы не видно было написанного. — Это передашь своему отцу.
Беру письмо в руки и тут же сую во внутренний карман куртки. Кажется, я начинаю понимать, к чему идет дело…
— Теперь… — Пал Егорыч снова задумывается. — Сейчас я выведу тебя из учебного корпуса. идешь в свою комнату, забираешь вещи и деньги и, как можно быстрее уезжаешь в поместье. К отцу. Понял?
— Но… — Непонятно, почуме Пал Егорыч меня отправляет, если директор меня еще не отчислил. Да и экзамен к тому же. — Как же документы забрать и обходной лист подписать? — Процедуру отчисления я знаю, еще когда первый раз поставили на контроль изучил. — Да и учебника сдать в библиотеку… — Что-то я похоже не понимаю.
— Какие документы? — В голосе Пал Егорыча слышится недоумение. — Какие учебники?
— ну, как же… Если меня отчисляют, то мне же…
— Стоп, никто тебя не отчисляет. — Пал Егорыч взмахом руки останавливает мою тираду.
— Но, господин директор… — Снова пытаюсь вставить слово.
— Что господин директор? — Теперь уже чувствую раздражение в тоне учитель.
— Он сказал, что, если я еще раз натворю что-нибудь, меня отчислят. — Сообщаю о том, что меня беспокоит. — а я… Да вы сами видели.
— Марк, у тебя сейчас проблемы, посерьезнее, чем какое-то отчисление. — Павел Егорович пристально посмотрел на меня. — Ты при свидетелях сына герцога Думбельта избил. Причем не в честном поединке, а лежачего. Как холопа какого-то… Как думаешь, захочет герцог отомстить за нанесённую обиду и увечья сына?
В ответ лишь киваю. А что тут скажешь. Я и сам об этом уже думал…
— Сам же все понимаешь. Взрослый уже… — на лице Пал Егорыча мелькает ободряющая улыбка. — Поэтому, для тебя сейчас самое важное, это как можно быстрее оказаться под защитой отца. Не думаю, что герцог захочет конфликтовать с целым князем. Тебе главное убраться из лицея как можно быстрее. А с отчислением… Решим потом.
Вроде, все логично. Но с чего бы, Пал Егорычу, сейчас мне все это объяснять и, вообще, беспокоиться? Ни разу за все время моей учебы в лицее, он ни к кому не проявлял особого интереса. Если не считать того, что гонял по поводу учебы. А тут…
Что-то тут не так…
Громкий стук в дверь, заставляет меня вздрогнуть. Такое чувство, что это по мою душу…
— Черт… Не успели. — Пал Егорыч морщится, но не торопится открывать дверь.
То, что за ней не ученики и не директор, понятно и так. Ни первые, ни тем более второй стучать бы не стали. Да и фраза Пал Егорыча…