Она оделась и вышла из номера проверить: где здесь завтрак? Оказалось, что внизу, на первом этаже, – комнатка, а в ней четыре столика, накрытые крахмальными льняными скатертями. На рецепции в вестибюле дежурила уже новая администраторша – тоже в летах, крашеная брюнетка.

– Доброе утречко! – пропела она. – Как спалось?

Катя ответила «великолепно!». Напившись растворимого кофе и наевшись бутербродов с копченой колбасой и сыром, она вернулась в свой номер. Потом взяла мобильный и позвонила полковнику Гущину.

Стоп… что-то не так… Они, конечно, милые люди – тетка-администраторша, Федя и его мать, но… Как это она вчера там дома полковника обозвала? «Лысая сволочь»? «Передай этой лысой сволочи»…

– Слушаю. Гущин.

Катя вздрогнула… Голос полковника, кого он ей вот сейчас напоминает?

– Это я, Федор Матвеевич. Докладываю по вашим поручениям.

И Катя начала свой утренний доклад. Этак осторожно, потому что хвастаться, оказывается, особенно нечем. Отца Лаврентия она видела лишь мельком в ИВС.

– Федор Матвеевич, этот священник молодой, он, как я выяснила, был знаком с потерпевшей, и, учитывая ее молодость и привлекательность, между ними могли возникнуть отношения. В какой-то момент он мог потерять над собой контроль. Возможно, присутствует еще некий религиозно-мистический фактор, который пока для меня остается загадкой, но я…

– А он как там? – смущенно (или Кате это лишь померещилось?) перебил Гущин.

– Кто? Отец Лаврентий? Следователь вчера разрешил ему одно посещение, приехали священники, они…

– Я не о нем. Я об охраннике из супермаркета.

«Как это наш полковник замысловато именует бывшего лейтенанта Басова», – поразилась Катя.

– Нормально. Федор Матвеевич, а вы что там, в кабинете, не один? Вы заняты?

– У меня тут люди. М-да… Ты говори, говори.

– Федор Басов мне уже начал оказывать помощь.

– Значит, в дурь не прет?

– Нет. Я у них дома побывала. Он меня потом в отель устроил, потому что здесь с утра намечается…

И Катин доклад потек более гладко.

– Хорошо. Будем надеяться, что все выяснится с этим попом и его признанием. Ты вот что, пока ты там, ты этого деятеля из охраны тоже привлеки, если возникнет надобность. И если не возникнет – тоже привлеки. Загрузи его чем-нибудь, поручение какое-нибудь дай, что ли. Пусть он больше у тебя на глазах будет, присмотри там за ним.

Катя сказала «хорошо». И подошла к окну, дав отбой. Пора собираться в отдел. Вон и машины туда подъезжают одна за другой. Сколько же машин – дорогие иномарки, такси, служебные «газики».

Поразмыслив, она решила не торопиться. В девять обычно оперативка, потом надо дать следователю Жужину, который явится из прокуратуры… дать небольшую фору. Кстати, а почему допросы свидетелей назначены в полиции, а не в прокуратуре? Может, она что-то перепутала, не так поняла вчера?

– А здание прокуратуры у нас сгорело зимой, – охотно сообщила ей на ее вопрос брюнетка-администраторша. – Так заполыхало, то ли проводка у них закоротила, то ли курят сами, чинарики мимо урн швыряют. За это и прокурора в шею выгнали. Они теперь у нас скитальцы, без помещения. Там ремонт полным ходом. А они все вон напротив, – она указала на здание ОВД, – с папочками шныряют.