— А куда ты торопишься?

— Я никуда. А вот Нидербергер торопится отправить меня в Краков, чтобы там изучили мои удивительные способности. Сама понимаешь, в Краков не лучше не ехать.

— Это да, — согласилась Агата. — Но как-то это всё слишком неожиданно.

— Нормально всё. Главное, я привёз из Белостока карту! Даже две. И сейчас мы на одной из них попробуем отыскать и отметить место расположения нашего центра. Но сразу хочу тебя обрадовать, я уже примерно разобрался, что к чему. Мы совсем недалеко от границы, поэтому шансы на удачный побег у нас большие.

Агата радостно улыбнулась, кивнула, выражая согласие с моим оптимистическим настроем, и произнесла:

— Роберт, я боюсь.

Это было неожиданно.

— Я тоже боюсь, — сказал я. — Но мы справимся.

— Я не бежать боюсь, — пояснила подруга. — Я боюсь неизвестности. Что нас ждёт там, куда мы убежим?

— Странная у тебя формулировка. Не там, куда мы убежим, а дома. Нас ждёт нормальная жизнь на родине. А вот что нас ждало после Восточного — большой вопрос!

— Я постоянно и много думаю на эту тему. Какая у меня семья? Любят ли они меня? Будут ли рады мне? Почему так случилось, что я здесь? Может, это они меня сюда отправили?

— Не думаю, что они. Тебя похитили, как и всех нас.

— Почему ты думаешь, что похитили?

— Я не думаю, а знаю. Я-то, в отличие от тебя почти всё вспомнил.

— Всё равно страшно, когда не знаешь, какая у тебя семья, — стояла на своём подруга.

— Какая бы она ни была, главное, что она у тебя есть. Поверь мне, это уже немало.

Агата кивнула, вздохнула, после чего улыбнулась и более жизнерадостным тоном заявила:

— И ещё у меня есть ты! Мы ведь там в России тоже будем вместе?

— Ну если ты не передумаешь.

— Никогда!

Подруга бросилась мне на шею, крепко обняла, поцеловала и прямо в ухо сообщила:

— Я никогда не передумаю. Лишь бы ты не передумал. А если ты всё же передумаешь, я сварю тебе такое зелье, что ты тут же передумаешь обратно. И потом будешь думать только так, как я скажу.

Агата звонко рассмеялась, и я был рад, что её немного отпустило. Готовиться к побегу и при этом бороться с её упадническим настроем не хотелось.

— А если окажется, что мы с тобой живём в разных городах? — спросила Агата, и снова на её лице появилась тревога. — Ну, то есть, если наши семьи в разных городах живут, что тогда будем делать?

— Мы с тобой одарённые. Неважно, где живут наши семьи. Мы будем учиться в Великом Новгороде в Кутузовской академии. И жить в одном студенческом общежитии.

— Ещё скажи, в одной комнате.

Агата рассмеялась.

— Нет, в разных, — ответил я. — Даже на разных этажах. Но в одном здании.

— Откуда ты это всё знаешь?

— Потому что я там уже некоторое время успел отучиться. До похищения.

— А если меня не возьмут в эту академию?

— Возьмут. Я тебя уверяю.

— Ты так говоришь, будто сможешь, если что, на это как-то повлиять.

«Я нет, а вот Милютин сможет», — подумал я, но вслух, разумеется, этого не сказал.

Но я был уверен: одарённую с таким ярко выраженным лекарским даром, да ещё после того, как она поможет мне осуществить побег, в Кутузовку точно возьмут, мне и Милютина просить о помощи не придётся.