Пусть он олицетворяет собой беспощадность "Триады" по отношению к ненавистным маньчжурам.

Он повернулся к остальным послушникам.

— Согласны ли вы со мной, братья?

Те молча наклонили головы.

— Спасибо вам, братья,— повторил Юн Си и снова поклонился.— Лу Чжэн, в нашей святой обители ты оберегал алтарь и хранил каши священные реликвии. Так пусть же отныне ты будешь Хранителем Алтаря. Ты будешь вершить ритуалы нашего священного союза.

— Яо Лян, — повернулся Юн Си к монаху, который молча стоял в углу и обмахивался бумажным веером,— всем известно твое умение красиво говорить и в то же время скрывать свои мысли. Ты всегда держишь веер так, что за ним не видно выражения твоего лица. Ты умеешь объяснять заветы Совершенномудрого и толковать изречения наших предков. Так будь же хранителем чистых помыслов нашего священного союза, оберегай наше Великое братство от безнравственности, заблуждений и смуты. И пусть твое имя отныне будет Белый Бумажный Веер.

Яо Лян поклонился.

— Ты, Ван Цзэфу,— продолжал Юн Си, обращаясь к рослому послушнику, который был на голову выше своих собратьев,— будешь карающим мечом "Триады". Возьми в руки меч и жезл, и пусть трепещет перед тобой каждый, кто изменит нашему священному союзу Неба, Земли и Человека. Красный Жезл — так мы будем называть тебя, брат.

— Ты можешь быть спокоен, Желтый Дракон,— с поклоном ответил Ван Цзэфу,— каждого отступника неминуемо постигнет участь А Цата.

— И наконец, ты, Дэн Юань,— Юн Си положил руку на плечо самому молодому из монахов.— Никто не может сравниться с тобой в быстроте. Никто не может проскользнуть так же ловко и бесшумно под носом у врагов, как ты. Ты должен быть нитью, связывающей нас. Ты сделаешь себе сандалии из соломы, чтобы маньчжуры не могли слышать твоих шагов. И имя твое будет — Соломенная Сандалия.

— Приказывай, Желтый Дракон,— с жаром воскликнул молодой послушник,— я готов к борьбе. Да возвысится великая династия Мин и да падет Цинский дом!

— Долой Цин, возвратим Мин! — хором произнесли остальные.

— А теперь — прочь отсюда! — сказал Юн Си.— Святая обитель осквернена нечистой кровью изменника!

Монахи вышли во двор. Могучий Ван Цзэфу нес на плечах раненого Лу Чжэна. Они дошли до молельни, и Юн Си вдруг остановился.

— Брат Белый Бумажный Веер, — сказал он,— нельзя допустить, чтобы священные реликвии "Триады" остались на поругание маньчжурам. Иди в молельню и возьми курильницу, меч, жезл, зеркало, отличающее правду от лжи, и желтый зонтик[8].

Яо Лян молча направился к дверям молельни.

— И возьми сутану святого отца,— тихо крикнул ему вдогонку Юн Си,— священная кровь нашего наставника должна вечно напоминать нам о мести.

Он знаком приказал остальным монахам двигаться дальше, а сам, словно кошка, в несколько прыжков достиг монастырского кладбища.

Вскоре послушники собрались у потайной двери. Юн Си держал в руках небольшой деревянный ларец с драгоценностями. Все пятеро выбрались в ивовую рощицу за монастырской стеной и направились в горы.