Но Эвелин ничего не слышала. Она смотрела в глаза Синджона и читала в них искреннее и нежное признание в любви. Ее собственные глаза тоже светились обещанием вечной любви.

Жители деревни осыпали молодоженов лепестками роз, когда те вышли из церкви, а местный скрипач заиграл веселую мелодию. После круга почета по деревне Синджон подвел Эвелин к своему коню.

— Нам лучше поспешить, — произнесла Эвелин, когда Синджон вскочил в седло и посадил ее впереди себя.

— Сегодня мы не вернемся в Линвуд, — решительно ответил новоиспеченный супруг.

— Не вернемся? — переспросила Эвелин и тут же ощутила, как по ее телу прокатилась жаркая волна при виде выражения глаз Синджона.

— Сегодня наша брачная ночь.

— Но ведь сейчас разгар дня! — поддразнила Эвелин мужа.

В ответ Синджон лишь пришпорил коня и поскакал бешеным галопом по скошенным полям. Ветер ласкал щеки Эвелин, и она всем телом прижалась к мужу. Он остановился на вершине холма и указал на расстилавшуюся внизу долину. В отдалении виднелся Линвуд-Парк.

— Туда, — указал Синджон на выкрашенный белой краской домик на берегу реки.

— Кто там живет? — спросила Эвелин.

— Мы, — ответил Синджон. — На сегодня этот дом принадлежит нам двоим. Я купил ферму, что граничит с Линвудом. Я подумал, что мы могли бы открыть школу или приют. Но сейчас там только бутылка сидра, чтобы отметить наше бракосочетание, немного сыра, джема и хлеба, а еще большая удобная кровать.

Синджон спрыгнул на землю и подхватил на руки жену. Его губы накрыли ее рот в поцелуе, когда они направились вниз по тропе. Не останавливаясь ни на секунду, Синджон ногой отворил дверь и понес Эвелин на второй этаж.

Про сидр и ужин было забыто.