– Причин может быть много. Может быть, что-то совершенно безобидное. Возможно, Генри догадался, что вы наняли кого-то, как меня, например, и он поменял симку.
– Но вы в этом сомневаетесь?
Елена пожала плечами:
– Пятьдесят на пятьдесят – может, немного больше, – но всему этому есть разумное объяснение, и с Генри все в порядке.
– Но вы все еще считаете, что я должен вас нанять?
– Но вы же покупаете страховку на случай ограбления, несмотря на то что существует, наверное, всего пол-процента вероятности, что в ваш дом залезут воры.
– Хорошо сказано, – кивнул Торп.
– Я считаю, что мои услуги стоят хотя бы вашего душевного спокойствия.
Торп поколдовал с телефоном и нашел снимок, где он, еще молодой, держит на руках ребенка.
– Гретхен… это моя первая жена… у нас с ней не могло быть детей. Чего только мы не перепробовали. Гормоны, хирургическое вмешательство, три цикла ЭКО. А потом взяли и усыновили Генри.
Теперь он улыбался, хотя улыбка его была печальна.
– А где Гретхен сейчас?
– Умерла… десять лет назад, когда Генри был уже старшеклассником. Для него это был тяжелый удар. Я делал ради него все, что мог. Честное слово. Но видел, что он ускользает от меня. Я взял длительный отпуск на работе, чтобы проводить с ним больше времени. Но чем крепче я привязывал его к себе…
– Тем больше он отдалялся, – закончила его мысль Елена.
Торп поднял голову; в глазах его стояли слезы.
– Не знаю, зачем я рассказываю вам все это.
– Это первоисточник проблемы. Мне необходимо знать все.
– Все равно я же понимаю, как все это звучит. Поэтому и попросил Джеральда найти мне лучшего частного детектива в Чикаго. Видите ли, мисс Рамирес, несмотря на наркотики, несмотря на это сообщение, несмотря на все его проблемы с моей Эбби, я знаю своего сына. И у меня дурное предчувствие. Просто дурное предчувствие, и все. Что-то подсказывает мне, что здесь что-то не так. Этому чувству можно верить, как вы считаете?
– Да, – тихо сказала она. – Можно.
– Мисс Рамирес…
– Зовите меня просто Елена.
– Елена, пожалуйста, найдите моего мальчика.
Глава шестая
Саймон понимал, что его пытаются одурачить.
Он понимал, что детектив Фагбенл хочет загнать его в угол, сбить с толку и все такое, но он также понимал, что не сделал ничего плохого («Последнее слово всех осужденных», – скажет ему потом Эстер) и что ни в коем случае не позволит Фагбенлу (это, очевидно, понимал и сам Фагбенл) швырнуть ему под ноги эту ядерную боеголовку и уйти.
– И кого же убили? – спросил Саймон.
– Ай-ай-ай. – Фагбенл издевательски погрозил ему пальцем. – Вы же сказали, что не станете говорить, пока здесь не будет вашего адвоката.
Во рту у Саймона пересохло.
– Мою дочь?
– Простите. Если вы продолжаете настаивать на своем праве консультироваться…
– Да ради всего святого, – выпалила вдруг Ивонна, – будьте же человеком!
– Ладно, я отказываюсь от своего права консультироваться, – сказал Саймон. – Я готов говорить с вами без адвоката.
Фагбенл повернулся к Ивонне.
– Мне кажется, вам сейчас лучше выйти, – произнес он.
– Пейдж – моя племянница, – заявила Ивонна. – С ней все в порядке?