— К сожалению, нет, — отрезал Милютин.

— Но…

— Никаких «но»! Ставки слишком высоки. Тем более, это всего на несколько дней.

Я понял, что спорить бесполезно, да и по большому счёту глупо. Речь шла о поимке серьёзных преступников, организовавших беспрецедентное по своему размаху и наглости похищение, которое ещё и не обошлось без жертв. Разумеется, переживания Милы за меня на этом фоне были мелочью.

Иван Иванович тем временем ещё раз оглядел нашего пленника и спросил:

— А почему он в трусах?

— Его штаны на мне, — ответил я. — Когда я верёвки сжигал, которыми меня связали, одежда с ними сгорела. Вот у него Левашова и одолжил штаны с курткой.

Милютин махнул рукой, стоявшему вдалеке, но не сводившему с нас глаз Савушкину, тот сразу же подошёл к нам.

— У вас есть какие-нибудь штаны на парнишку? — спросил Иван Иванович, указав на меня.

Капитан, прищурившись, смерил меня взглядом и сказал:

— Сейчас что-нибудь подберём.

Савушкин ушёл за штанами, а Милютин задал мне очередной вопрос:

— А как вы его отключили?

— Мы ему серебро вкололи и ещё что-то непонятное, наверное, снотворное, — ответил я. — Он это сам приготовил. Для нас.

— Что-то непонятное, — усмехнувшись, передразнил меня Милютин, потрогал пульс у Левашова на шее и добавил: — По крайней мере, живой, и, надеюсь, рано или поздно очнётся.

Я достал пустую ампулу с неизвестной маркировкой, протянул Ивану Ивановичу и сказал:

— Вот это вкололи.

Глава столичного КФБ взял ампулу, рассмотрел её и спросил:

— Когда?

— Около двух часов назад.

— Нормально, ещё пару часов, значит, поспит. Самое то.

Пока мы разговаривали, вернулся Савушкин с брюками, протянул их мне и сказал:

— Держи! Возвращать не нужно.

Я поблагодарил капитана и залез в машину, чтобы там переодеться. Пока снимал Левашовские штаны и надевал принесённые Савушкиным, услышал, как Зотов спрашивает Милютина:

— Скажи, Иван Иванович, а что это за спецназ такой необычный? На бойцов КФБ непохожи.

— А это Александр Петрович приказал подключить все ресурсы, чтобы найти и спасти Вашу дочь, Фёдор Сергеевич.

— Оперативно сработали.

— Для этого их и держат, и тренируют. Правда, нам сейчас придётся у каждого сотрудника дежурной части брать расписку о неразглашении всего, что они сегодня увидели, но главное, Арина жива и находится с Вами.

На этом разговор между Зотовым и Милютиным прервался, так как я вылез из машины и отчитался:

— Я переоделся!

Иван Иванович велел мне положить штаны в багажник, я сделал это, после чего Милютин обратился к Зотову:

— Вы поезжайте, а мне надо дождаться главу областного управления МВД, объяснить ему, что здесь произошло. И если Вы не против, то завтра, точнее, уже сегодня ближе к обеду я заеду к Вам, чтобы поговорить с Ариной и Романом.

— Мой дом всегда открыт для Вас, Иван Иванович, — ответил Зотов. — Но если по какой-то причине у Вас не получится выкроить время на поездку, я могу привезти ребят в управление.

— Благодарю, но мне нетрудно приехать. Это проще, чем перевозить ребят с соблюдением всех мер предосторожности.

После этого мы распрощались с Милютиным и отправились к машинам. Арина села к отцу в его роскошный представительский автомобиль, а мы с Елизаром Тимофеевичем в один из двух внедорожников сопровождения.