Магистр дал членам совета переварить информацию и добавил:

— Предстоящее заседание — это проблема поважнее, чем отсутствующий сегодня граф Самойлов или скрывающийся Левашов. У нас есть время, чтобы дождаться возвращения первого и ликвидировать второго. А вот до совместного заседания Дум всего пять дней! Поэтому давайте сосредоточимся на решении главной проблемы!

— Полностью с Вами, согласен, Константин Романович! — поддержал магистра глава рода Уваровых. — Предстоящее голосование по дате референдума — действительно сейчас самая важная проблема. Только вот есть ли у неё решение?

— Есть! — твёрдо ответил старый князь Седов-Белозерский. — Но придётся эти пять дней серьёзно поработать.

Князь Глебов и граф Милютин сидели за столом в комнате для допросов. Начальник столичного департамента Комитета федеральной безопасности отстучал небольшую дробь пальцами по столу и сказал:

— С другой стороны, почему бы и нет? Какие у него ещё есть варианты?

— Нельзя недооценивать человеческую глупость, — ответил руководитель администрации кесаря.

— Тоже верно, но он вроде не дурак.

— Вот сейчас и узнаем.

Отворилась массивная металлическая дверь, и охранник ввёл Егора, проводил его к столу и усадил на стул.

— Сними с него наручники! — велел Милютин охраннику, и тот сразу же выполнил приказ.

Егор с удивлением посмотрел на Ивана Ивановича и потёр запястья. Охранник тем временем не знал, что ему делать. Обычно он сразу же выходил, но оставить пленника без наручников не решался.

— Всё нормально. Подожди за дверью! — сказал охраннику Милютин, и тот покинул комнату.

Едва за охранником закрылась дверь, глава столичного КФБ обратился к Егору:

— Ты сейчас удивишься, то мы решили тебя отпустить.

— Как это отпустить? — не поверив своим ушам, переспросил пленник.

— Вот так — просто отпустить. Нам кажется, что наше общение с тобой зашло в тупик. Мы хотим сотрудничества, а ты отказываешься на него идти. Нам кажется, это от недоверия. И поэтому мы решились на, так сказать, жест доброй воли — мы тебя отпускаем.

— Вот просто так берёте и отпускаете? — спросил Егор.

— Нет, не просто так, — включился в разговор Глебов. — У нас есть одно условие.

— Ну вот с этого и надо было начинать, — пробурчал пленник.

— Ты не раскисай, условие пустяковое, — сказал Родион Степанович. — Я дам тебе телефон, а ты пообещай, что не выбросишь его в течение часа после того, как тебя отпустят.

Сказав это, Глебов достал коробку с новым телефоном, положил её на стол и толкнул в сторону пленника.

— Будете через него за мной следить? — спросил Егор.

Глава администрации кесаря рассмеялся и сказал:

— К чему такие сложности? Хочу напомнить, молодой человек, что ты в течение нескольких часов был в наших руках без сознания. Как минимум мы могли засунуть тебе жучка в задницу, а как максимум наложить магическую метку.

Егор насупился, а Глебов снова рассмеялся. После чего сказал:

— Телефон — это просто телефон. Для того чтобы ты мог мне позвонить.

— Зачем? — поинтересовался пленник.

— Я уверен на девяносто девять процентов, когда ты выйдешь отсюда и в спокойной обстановке обдумаешь наше предложение о сотрудничестве, то найдёшь его невероятно привлекательным.