— Не знаю. Десять лет назад я бы не поверил, что мальчишка или девчонка после инициации может получить десятый уровень, раньше для этого два-три года заниматься приходилось. А теперь, такие как ты, уже не редкость. Так что, почему бы и нет?

— То есть, полагаете, что шанс есть?

— Моё дело в данном случае не полагать, а тебя тренировать, — ответил наставник. — Но на сегодня хватит. Уже больше трёх часов занимаемся.

— Но я могу ещё, у меня силы есть.

— У меня времени нет, — отрезал Гурьев.

— Я могу один позаниматься, — предложил я. — Просто скажите, что отрабатывать.

— Перенапрягаться не стоит. В этом нет ничего хорошего. До завтра!

Егор Андреевич покинул арену, а я вспомнил, что мы с Милой собирались в этот день вместе пообедать. Если бы я задержался на тренировке, вышла бы очень неприятная накладка. Дело в том, что у нас был запланирован не просто обед — у младшей сестры Милы был день рождения, и мы собирались его отметить.

Изначально Мила планировала поехать в этот день домой, чтобы отметить праздник с семьёй, но после неприятной истории с её тайной поездкой в Сочи, моя девушка наотрез отказывалась куда-либо ехать без меня. Я же не мог бросить занятия даже на день. Да и, если честно, к возвращению в Санкт-Петербург я пока не был готов.

Все мои многочисленные попытки отправить Милу одну закончились неудачей. В итоге мы решили отметить день рождения её сестры в Новгороде, в одном из лучших ресторанов столицы. В конце концов, теперь я мог себе это позволить. И раз уж Мила осталась в такой важный для неё день со мной, я решил сделать всё, от меня зависящее, чтобы она об этом не пожалела. На вечер у нас был запланирован поход в театр, и на ночь тоже были большие планы, учитывая, что Глеб всё ещё гостил у родителей.

В имении князя Седова-Белозерского проходило собрание совета «Русского эльфийского ордена». Из десяти постоянных представителей пяти эльфийских родов за столом сидели лишь девять. Старший сын главы рода Самойловых отсутствовал.

— Афанасий Кириллович, — обратился магистр ордена к графу Самойлову. — Позвольте узнать причину, по которой Ваш сын не приехал вместе с Вами.

Старый граф тяжело вздохнул и ответил:

— Вчера утром Борис уехал в Новгород по делам. К вечеру должен был вернуться. С тех пор я его не видел и не слышал. Мне очень жаль, но больше сказать я ничего не могу. Надеюсь, у Бориса уважительная причина для неявки на собрание. Я просто уверен в этом.

— Если я Вас правильно понял, Вы этой причины не знаете? — уточнил магистр.

— Я полагаю, это связано с последствиями нашей неудавшейся операции. Борис сейчас заканчивает всё зачищать. По этим делам он и поехал в Новгород. Но к сожалению, со вчерашнего дня его телефон недоступен.

— Афанасий Кириллович, — неожиданно взял слово глава рода Жилинских. — Давайте называть вещи своими именами — не неудавшейся операции, а проваленной Вашим сыном!

— Я попрошу Вас выбирать слова, Гордей Семёнович! — возмутился Самойлов.

— А я их и так выбираю, — парировал Жилинский. — Только огромное уважение к вашему роду и лично к Вам, Афанасий Кириллович, заставило меня высказаться настолько корректно. И уж, будьте добры, не сочтите это за оскорбление.