– Я не должен был терять контроль над собой. Это непростительно.

Она села на скамейку, подняла над головой зонтик и покрутила его, не спуская с Дэниела глаз.

– Я навсегда запомню этот момент, – засмеялась она. – Граф Биконсвуд извиняется перед какой-то Джулией Мейнард. Не думала, что доживу до этого. Но, увы, я не буду смаковать этот триумф и упиваться им. Тебе не стоит извиняться за это. Если мы не правильно вели себя, мы оба за это в ответе. Что, конечно, не очень-то тебя утешит. Понимаю, как унизительно сознавать, что тебя спровоцировали вести себя недостойно. Давай забудем об этом. Пойдем обратно и посмотрим, остался ли еще чай.

Это было соблазнительно. Очень соблазнительно, принимая во внимание, что она была не слишком огорчена случившимся и что никто об этом не знал. Но он не мог поддаться искушению. Его воспитание не допускало этого, он должен был вести себя правильно и ответственно. Его учили всегда заглаживать промахи, когда он по какой-то причине поступал скверно.

– Ты должна выйти за меня замуж, Джулия, – неожиданно произнес он.

Ее зонтик замер, как и каждая частичка ее тела.

– Что ты сказал?

– Ты должна выйти за меня замуж. Ты была скомпрометирована. Притом грубо. Я должен защитить тебя своим именем.

Несколько минут Джулия молча смотрела на графа. Затем зонтик снова завращался в ее руках.

– Это, должно быть, солнце виновато. Надо послать за доктором. Или все дело в Примроуз-Парке? Проведя здесь несколько недель, ты проникся его чарами и хочешь им владеть? Нет, Дэниел. Простое, ясное, прямое и не подлежащее обсуждению – нет.

– Ты была наедине со мной. Я обнимал тебя так, что может казаться непристойным даже в супружеской постели. У тебя нет выбора, Джулия.

– Дэниел. – Зонтик вращался в ее руках с такой скоростью, что создавал ветер у нее над головой. – Ты настолько лицемерен, что даже слова «супружеская постель» звучат в твоих устах как самое скучное место на земле. Но у меня есть выбор. Это «да» или «нет». И я говорю «нет».

Граф знал, что ему следует смириться с этим. Он сделал благородный жест и был отвергнут. Он настаивал и снова был отвергнут. Он должен был оставить все как есть и радоваться, что чудом спасся. Теперь он мог вновь позволить себе мечтать о Бланш. Ответ Джулии был предельно ясен. И зная ее так, как он, Дэниел понимал, что не сможет ее переубедить.

– Я настаиваю, – подчеркнул он, – даже если отбросить то, что произошло утром. Джулия, ты должна понять, что нуждаешься в защите. Ты призналась мне, что перспектива жить со своим дядей мало тебя прельщает. Так же, как и твои матримониальные перспективы. Нет никого, с кем бы ты была счастлива.

– Позволь мне выразиться яснее раз и навсегда. Я скорее сойду в могилу несчастной старой девой, чем выйду за тебя замуж, Дэниел. Я скорее умру. Уж лучше выйду замуж за дракона. Что же касается других возможностей, я получила сегодня два предложения помимо твоего, которое было скорее приказом, чем предложением. Я собираюсь внимательно и серьезно продумать оба.

– От кого? – Непроизвольно он сжал за спиной кулаки.