– Здравия желаю, товарищ Верховный Главнокомандующий!

– Издеваешься, жопа?! – Обнялись…- Ты как, Кириллыч, насчет – пообедать?

– Легко…

Через полчаса засели в уцелевшем кабачке под бывшим кукольным театром. Заведение – только для белых, то бишь – для высшего командного состава. Слышал о нем многое, но попал впервые. Ничего так, словно в довоенные годы вернулся… Только блядей не видно да "милитари стайл" со всех сторон – с перегрузом.

Пока готовили, хлобыстнули по рюмочке кофейку да переговорили с глазу на глаз в отдельном кабинете.

– Что с Катькой, Стас?

– В Ростове. Из кризы – вывели. Состояние стабильно тяжелое, но жить будет – девяносто девять процентов.

– Как бы крышу у девки не сорвало…

– Все нормально будет. Когда протезирую в Германии – еще стрекозой поскачет. Ты ведь знаешь – там характера на троих хватит. Не сломается.

– Был у нее. Ушел просто в шоке. Жалко девку до слез.

– Я знаю, брат. Спасибо. Давай еще по рюмахе.

Перешли к теме сегодняшнего совещания.

– Понимаешь, Кириллыч, ты уперся рогом в термин "оборона" и поэтому не можешь въехать в установки Опанасенко. Не будет никакой обороны, к примеру, как в Лисичанске. Въезжаешь?! Все это – убедительные для стороннего наблюдателя декорации нарисованные Александром Павловичем. Стоит задача: сдать город с максимальными разрушениями – раз. Сохранить боеспособные части Республики – два. Нанести противнику тяжелый урон в личном составе и технике – три. На закусь – неплохо бы проваландаться с этой, якобы, обороной дней семь-восемь.

– У-у-у… вот оно что… – я скривил тупоумное выражение лица… – Тоды ты, Стасище, забыл еще пару пунктов… – я выдержал паузу, но на благожелательном лице друга не дрогнул ни один мускул. Дипломат, однако! Вырос, красавец… – Например, добиться впечатляющих потерь в своих небоеспособных частях, в виде спешно сформированных и необстрелянных фольксдойче, а ля народное ополчение. Или дать возможность фашикам изысканно нашинковать раненых в так и не эвакуированном госпитале.

– Не накручивай себя, дружище! Раненых вывезем. Областную, обязательно разнесут. Кто-то под отгребалово попадет. Некуда деваться. Нет у нас другой такой больницы. Осветим событие – привлечем внимание мировой, так сказать, общественности к зверствам, так называемых, Объединенных Сил. Только ты, сучара, не передергивай: не мы – подставляем. Мы лишь точно знаем, как именно будут развиваться события.

– Ладно – толку спорить… Зачем сдаем столицу Республики и самый удобный для обороны город?

Кравец наклонился ко мне, внимательно посмотрел в глаза и сказал:

– Ты был в Краснодоне? Видел новые части?

– Ну, видел… Два мотострелковых полка на старой технике и что?

– Вот ты стал тормозить, брат… Не задумывался почему русские нас, словно на резиночке, – то подтянут, то отпустят: поставили С300 – свернули; прислали саперов – забрали. Все время и со всем: с оружием, военспецами, техникой. Почему?

– Да не врубились еще, что они – следующие.

– Почти правильно, Кирьян. Про – "следующие". Но не совсем… Задай себе вопрос – каков мобилизационный потенциал всех наших беженцев? И, заодно, почему Эр-Фэ их держит в трех приграничных областях и внутрь страны впускает лишь детей и абитуриентов да и то – по великому блату?