Без труда Григорий нашел черный чемодан, быстро оделся, нижнее белье было удивительно приятным и нежным, какого-то редкостного качества. Григорий раньше никогда не сталкивался ни с чем подобным. Вся одежда удивительно подошла по размерам, наверное подбирал большой специалист своего дела. В правом кармане пиджака Григорий обнаружил половинку разорванной открытки, а под одеждой немецкий вальтер и две обоймы.

Григорий осторожно вышел в коридор. Вдоль стены стояли пять обычных гробов, обтянутых какой-то дешевой красной материей. Ровно в половине первого за окнами начался шум и Григорий увидел всполохи пламени, даже через закрашенные окна было понятно, что где-то начался пожар. Григорий быстро лег в нужный гроб, аккуратно закрыл его, изнутри для этого была ручка.

Сжимая пистолет, он с замиранием сердца ждал, что будет дальше. Вот его гроб подняли и куда-то понесли, заработал мотор какой-то грузовой машины, аккуратно и медленно машина поехала.

Все произошло так, как Григорию описал Миша Колывань, без неожиданностей и проблем. Встретившая его женщин, видя его нежелание общаться, никаких инициатив не проявляла и была серой мышкой.

Ожидая Мишу, Григорий почти двое суток не спал и ни на секунду не выпускал из рук пистолет. Несколько раз хозяйка молча приносила ему сладкий чай и черный хлеб.

Миша Колывань пришел глубокой ночью через двое суток. Молча протянул мешок с вещами. Развернув мешок, Григорий увидел знакомый по фронту комплект обмундирования войсковой разведки. Переодевшись, Григорий вопросительно посмотрел на Мишу. Тот махнул рукой и прошептал:

— Шмотки с собой. Уходим, — повернувшись к хозяйке, добавил. — Должок твой уплачен, обо всем забудь и живи спокойно.

Задами усадьба выходила на реку. Ночь стояла тихая, на небе практически не было ни одного облачка. При свете полной луны Миша Колывань без труда нашел спрятанную лодку, проверил, что лежит в ящике под брезентом. Григорий увидел два шмайсера, два вальтера, несколько снаряженных магазинов и обойм, несколько гранат Ф-1, четыре армейские фляжки для воды, два ножа НР-43, две малых саперных лопаты. Отдельно лежал мешок с сухарями.

Увидев такой арсенал, Григорий присвистнул.

— Расставляю все точки над и, как говориться. Возможно всё и нет никакой гарантии что мы не спалимся. Так вот, Григорий Иванович, живьем в руки наших друзей в погонах мы попасть не можем, — бывший зэк, оскалился, сжатые кулаки побелели. — Я лично смерти не боюсь, но что бы за меня терзали других, не хочу. Я тебе все карты раскрою, когда схоронимся. Волосы дыбом встанут, самому страшно во что на старости вляпался. Грести умеешь?

— Есть опыт, — кивнул Григорий.

— Давай на весла, ты первый, нам до рассвета почти пятнадцать верст надо отмотать. Хорошо хоть по течению, — Колывань посмотрел на небо. — Луна нам путь будет освещать, правда мы сами как на ладони.

По очереди меняясь на веслах, пятнадцать километров вниз по течениюпреодолели до рассвета. Несколько минут Миша высматривал где пристать. Лодку разгрузили молча и быстро. Затем Миша положил в лодку два десятка камней и открыл специальную пробку в днище лодки. Лодка быстро затонула.