Чтобы пауки не заметили людей, следовало вести себя очень тихо. Нельзя было и задеть паутину — отвратительные твари тотчас побежали бы к неосторожному путнику. Роуэн сто раз видел, как попадают в их сети разные мелкие букашки. Надо было идти и не останавливаться. Надо было заставить себя о чем-то думать, ну хотя бы вспоминать последние строчки стихотворения:

У шелковой двери… Смотри в зенит… Так сейчас, наверное, уже полдень.

Рука Силача Джона легла на плечо Роуэна, и от испуга он чуть не подскочил. Он поднял глаза и увидел, что тропинка немного расширилась и прямо перед ними висит «шелковая дверь». Соткана она из огромной блестящей паутины, такой плотной, что через нее ничего не видно. В ней запутались сухие ветки и листья. «Дверь» перегородила тропинку, и идти дальше было невозможно. А рядом в ожидании замерли тысячи пауков.

Аллун медленно повернулся и посмотрел на своих спутников.

— Ну что? — произнес он одними губами.

— Стих, — выдохнула Марли.

— Стихотворение — это набор слов, — прошипела Бронден. — Проруби эту паутину, и пошли дальше, Аллун. А если духу не хватает, давай сюда топор — я сделаю это сама!

Пауки зашуршали в своей паутине.

— Нет! — шепотом ответил ей Силач Джон. — Посмотри, сколько их здесь висит. Если только мы заденем паутину, они все обрушатся на нас. Нечего испытывать судьбу.

— Может, они безвредные? — предположила Вэл.

— А может, и нет, — ответила Марли. — Правильно Джон говорит — нечего испытывать судьбу. Одного мы уже потеряли.

— Ну и что? — сердито ответила Бронден.

Побег Эллиса стал для нее настоящим ударом.

Как мог такой большой и сильный человек оказаться по-детски трусливым? Это не укладывалось в ее голове. Она старалась не смотреть на Вэл — той ведь, наверное, очень стыдно.

Тем временем освещение изменилось. Прямо над ними солнечный луч пробил сумеречный свет Леса и принес с собой тепло. Пауки зашуршали и начали расползаться по сторонам.

— Они не любят света, — прошептал Роуэн. — Об этом есть в стихотворении: «…свет и пламя помогут пройти».

— Огонь! — тихо сказала Бронден. — Нужно посветить факелом на паутину.

— Все факелы были у Эллиса, — хмуро ответила Вэл.

Аллун пошарил в карманах, нашел коробочку с трутом и спросил:

— Есть у кого-нибудь то, что горит? Можно посветить.

— Не маши руками, — предупредил Силач Джон, не сводя с пауков глаз.

Марли опустила руку в карман куртки и вынула компас, расческу, зеркало и небольшой платок. Его она передала Аллуну. Аллун связал платок узлом и высек трутом огонь.

— Вот так! — сказал он, поджег платок и кинул его прямо в середину «шелковой двери».

Под языками пламени паутина затрещала и сжалась. Пауки зашуршали еще громче и начали разбегаться. Но не успел никто из путников сделать и нескольких шагов вперед, как пламя потухло и пауки остановились. Теперь в «двери» зияла большая дыра, и в дыму были видны сотни пауков, устремившихся обратно к дыре.

— Они же плетут паутину! — охнул Аллун. — Смотрите-ка, уже чинят!